13-14 июня

Состояние сомнительное. Болею... Весьма повезло, что не 12!

---

Мой 22 день рождения

Здраво поразмыслив, я решил с данной даты начать все же вести мой дневник, основанный давно, но изрядно подзаброшенный.

Правда, не советую особо надеяться на регулярность обновлений... Но наиболее интересные мне материалы постараюсь выложить!

А так - сегодня отмечаю свой 22 день рождения (и, соответственно, 19-ый мой день рождения, котоырй празднует вся страна. Т.к. я не особо понимаю смысла 12 июня как госпраздника, я решил счесть, что его ввели исключительно в мою честь )

Ура!

@настроение: Отличное

---

8 ноября 1942 года. 11 часов 20 минут

Адмирал Хьюитт устало провел рукой по волосам.
- Значит, они все-таки вышли, - тихо произнес он, мрачно взглянув на занимавшую весь стол карту.
Стоявший рядом с адмиралом командир линкора ВМС США “Массачусетс” кэптен Уайнинг кивнул.
- Да, сэр. Наша воздушная разведка подтверждает это с высокой точностью. “Ришелье”, “Глуар” и “Монткальм” покинули Дакар и сейчас были обнаружены субмаринами примерно в трех часах хода от Касабланки.
Адмирал Хьюитт, покачав головой, отшагнул от стола и выглянул в бортовой иллюминатор.
Яркие лучи утреннего солнца играли в волнах, рассекаемых форштевнем идущего “Массачусетса”. Огромный линкор стремительно шел по чистой синеве Атлантики, вздымая фонтаны искрящихся брызг.
Вдалеке, почти в двадцати милях к востоку от линкора, лежал берег Северной Африки, вдоль которого, сохраняя дистанцию безопасности от возможного огня береговых батарей двигался громадный корабль. Внимательно приглядевшись, можно было без особого труда различить за кормой “Массачусетса” силуэты двух крейсеров, следовавших за линкором –“Уичиты” и “Тускалозы”. Вместе с линкором, эти мощные крейсера флота Соединенных Штатов составляли группу оперативного прикрытия 34 оперативного соединения, в данный момент расположившегося вдоль берега французского Марокко. Вышедшая 20 октября из Хэмптон-Роудс, огромная армада из 102 транспортов и военных кораблей пришла к французскому побережью и заняла позицию ввиду Касабланки.
А в мире шла Вторая Мировая Война.
Отвернувшись от иллюминатора, адмирал Хьюитт вновь обернулся к капитану.
- Вы можете быть уверенными в агрессивности этих кораблей? – произнес он, глядя на кэптена Уайнинга из-под козырька фуражки, - Не может так случиться, что экипажи этих кораблей вывели их из гавани чтобы сдаться нашим силам?
Кэптен Уайнинг пожал плечами.
- Не могу сказать точно, сэр. Но учитывая, какой прием нам оказали вишисты здесь, в Касабланке… я бы на это не рассчитывал.
Взгляд кэптена невольно обратился к иллюминатору, где на горизонте между чистой синевой неба и глубокой синевой моря лежала тонкая полоска берега… в направлении которого всего три часа назад грохотали, выбрасывая исполинские снаряды весом более тонны каждый, шестнадцатидюймовые орудия главного калибра его линкора.
Там, на берегу, раскинулась главная цель всего 34 оперативного соединения – город Касабланка, столица французского Марокко. Сама Франция уже почти два года была оккупирована Германией, за исключением крошечного участка на юге страны, где под командованием немцев было создано искусственное “государство”, управляемое марионеточным режимом Виши.
Формально сохраняя права рухнувшей республики, Вишистское правительство было исключительно инструментом влияния немцев на французские колонии в Северной Африке. Не имея сил для отстаивания своих интересов. Рано или поздно они были бы вынуждены допустить проникновение германских сил в Марокко.
А это уже было слишком опасным. Проникновение в Северную Африку сил держав Оси создавало угрозу всей кампании англичан и американцев на Средиземном Море. Необходимость перебрасывать силы в Средиземное Море самым фатальным образом бы сказалось на помощи России и военным действиям на Тихом Океане, которые велись странами Коалиции.
Задачей 34 оперативного соединения было не допустить этого. Первая в истории флота США военная операция такого масштаба, проводившаяся через весь простор Атлантики, должна была обеспечить освобождение Марокко от правления режима Виши и одновременно – дать США столь необходимый опыт военных операций.
К сожалению, не все шло гладко. Разрабатывавшие операцию стратеги в Лондоне и Вашингтоне предполагали, что французы будут рады освобождению от утвержденного германскими захватчиками правительства Виши и не окажут сопротивления. Но, судя по всему – с логикой у французов было не вполне так же, как и у англичан и американцев. С непонятным упорством они сражались за Касабланку всеми силами береговых батарей и флота, и только несколько часов назад корабли США сражались с вышедшим из порта французским соединением эсминцев.
Но сейчас, казалось, все уже позади. Войска сходили с транспортов на берег, готовясь к решающей атаке на порт. Самый мощный элемент обороны вишистов – недостроенный линкор “Жан Барт”, стоявший у пирса в порту, был вынужден прекратить огонь после обрушившихся на него снарядов “Массачусетса”. Авиация французов редко появлялась в воздухе из-за нежелания пилотов сражаться против союзников, и вышедшие из гавани эсминцы адмирала Жерве де Лафона были или на дне или в гавани.
Неожиданное появление кораблей из Дакара могло превратить успех в катастрофический провал.
- Капитан, сколько у вас снарядов? – внезапно спросил адмирал Хьюитт.
- Около 40%, - ответил кэптен Уайнинг.
- Вы гарантируете, что сможете справиться с “Ришелье”, если он придет сюда?
Командир линкора улыбнулся.
- Сэр, я гарантирую, что с помощью орудий “Массачусетса” я смогу заставить этот линкор вспомнить тот день, когда его броню выплавляли на металлоплавильном заводе.
- Отлично, - адмирал Хьюитт кивнул, - Я принял решение.
Отойдя от иллюминатора он наклонился над картой.
- В нашем положении мы дадим им бой. Я хочу использовать для этой цели “Массачусетс”, “Уичиту ” и “Тускалозу”. Вместе мы будем обладать достаточной силой для противодействия этим кораблям, если они действительно решаться атаковать нас.
- А как насчет “Бруклина” и “Огасты”, сэр? – произнес кэптен Уайтинг, наклоняясь над картой.
Адмирал отрицательно покачал головой.
- Я не буду использовать эти крейсера. Они останутся вместе с транспортами. Знаю, они могли бы помочь, но сейчас мы не можем быть уверены, что из Касабланки никто не выйдет как раз в тот момент, когда мы будем далеко от города. Кроме того, береговые батареи еще работают, и нашим войскам на берегу может понадобиться поддержка.
- Да сэр, - кивнул капитан.
Кивнув, адмирал вновь наклонился над картой.
- Мы выйдем навстречу противнику как только обнаружим его, - произнес он, - Предварительно удар нанесут бомбардировщики с авианосца “Рейнджер”. Знаю, капитан, вам хочется чтобы они не мешались в бою линкоров. Я вас поддерживаю, но не собираюсь терять моих людей в той ситуации, когда я могу приложить большие усилия для их победы. Когда бомбардировщики завершат атаку, мы начнем наше нападение. Главной целью для вашего линкора “Массачусетс” будет “Ришелье”. Я надеюсь, у вас есть все данные по этому кораблю. Это современный линкор такого же типа, что и “Жан Барт”, вооруженный восемью пятнадцатидюймовыми орудиями в двух носовых башнях. Его ход предположительно около 30 узлов. Так что будьте осторожны… и решительны.
- Да сэр, - кивнул кэптен Уайтинг, - Как обычно!
Адмирал задумчиво взглянул в иллюминатор.
- Капитан, у вас есть самолеты-разведчики?
- Да, конечно, - кивнул кэптен Уайтинг.
- Используйте их для воздушной разведки, - произнес адмирал, - У летающих лодок больше радиус действия, в сравнении с палубными самолетами. Если вам будет нужно управление огнем, я передам на “Рейнджер” чтобы они обеспечили вас самолетом-наводчиком.
- Думаю, это будет излишне, сэр! – улыбнулся кэптен Уайтинг.

------------

- Эй, Аби! Кончай рассматривать красоты горизонта и иди сюда, катапульта уже готова!
Темноволосый парень в мундире механика авиационной группы линкора “Массачусетс” с высоты установки катапульты махнул рукой стоявшему у борта юноше.
- Красоты горизонта? – мечтательно произнес стоявший у борта, - Что же Дэк… здесь действительно красиво…
Абихан Бандл, пилот гидроплана-разведчика линкора “Массачусетс”, облокотившись на фальшборт, с каким-то странным мечтательным выражением смотрел на далекий берег, за линией волн океана.
- Дэк, отстань от принца! – второй механик Джесси Карна легко спрыгнул с громады катапульты, - Не видишь, у него депрессия. Представляешь, он целых три недели с 20 октября не мог полюбезничать ни с одной девушкой!
- Отвали, зараза, - беззлобно ругнулся Абихан.
- Да уж, - расхохотался Дэк, - Худшее испытание для нашего принца – на целых три недели оказаться среди целого линкора исключительно парней!
- Да не беспокойся, Аби! – утешающе крикнул Джесси, - Потерпи еще пару дней, пока не возьмем Касабланку! И тогда нашими будут все девушки французского Марокко – которые останутся после морской пехоты!…
- А зачем мне все? – Абихан с усмешкой отвернулся от борта, - Мне нужна здесь только одна определенная…
- А, ты ведь жил в Марокко, - вспомнил Джесси, - Так у тебя здесь знакомые девушки?! Познакомишь?!
- Почему сразу “девушки”? – улыбнулся Абихан, продолжая смотреть на далекий берег за морем под лучами солнца, - Только одна. Да, я жил в Касабланке за несколько лет до войны. Тогда мы и познакомились. Ее звали Кэти Джамисон.
- Кэти Джамисон, - повторил Джесси, - красивое имя…
Абихан, облокотившись на борт, продолжал вспоминать.
- Когда началась война, меня отозвали в Америку, и больше мы с ней не виделись уже четыре года. Теперь думаю, как там она…
- Ну, если она не живет в порту, то с ней все в порядке, - лихо махнул рукой Джесси, - Мы стреляли только по “Жану Бару”. Так что не беспокойся – через пару дней наши войдут в город, и ты встретишься со своей Кэти… если раньше ее не успеет обаять какой-нибудь очаровательный крепыш из морской пехоты!
Расстояние не позволяло дать приятелю подзатыльник, поэтому Абихан ограничился длительным посланием по адресу Джесси.
-Ладно, летчик, кончай ругаться, и иди сюда! – крикнул Дэк с высоты катапульты, - Уже все готово!
С явным сожалением отвернувшись от борта, Абихан направился к громаде катапульты и застывшему на ней легкому и стремительному самолету – корабельному разведчику “Кингфишер”.
Легко поднявшись на конструкцию катапульты, Абихан подхватил из рук Дэка перекинутый шлем, и, надев его на голову, перешагнул через борт и опустился в кабину легкого разведчика.
-Аби, разве ты не поцелуешь меня на прощание? – грустно вопросил Дэк.
За что немедленно получил подзатыльник от Джесси.
- Аби, готовь мотор! – крикнул Джесси.
Махнув ему рукой, Абихан взялся за рукоятки управления.
- От винта! – крикнул Дэк, захлопывая кокпит.
Несколько раз прокашлявшись, мотор аэроплана взял ход, и начал набирать обороны. Лопасти пропеллера, начали вращаться и вскоре слились в один гудящий диск. Выхлопные отверстия мотора выпустили две струи голубого пламени, и аэроплан качнулся на катапульте.
За стеклом кабины Абихан видел, как Джесси, размахивая руками, подает сигналы. В следующую секунду линкор “Массачусетс” слегка качнулся, накренившись на один борт, и медленно и величественно начал разворачиваться против ветра. В основании катапульты заработали приводы. Поворачивая самолет на наиболее удобный для старта курс.
Абихан оглянулся назад. Дэк уверенно развел руки в стороны, обозначая готовность к старту. Кивок головой – и Джесси дернул пусковой рычаг.
Тяжелый удар взрыва стартового заряда, стремительный бросок самолета по направляющим. Мимо иллюминатора мелькает проносящаяся мимо громадная надстройка линкора, огромная кормовая башня грозно поднявшая в сияющее небо к ярко сияющему солнцу стволы орудий. Миг ускорения, вдавливающего в кресло, самолет проносится над бортом линкора и несется над волнами океана. Первый импульс, приданный катапультой линкора, недолог, и самолет начал кренится вниз – но мотор набирает обороны, раскручивающийся винт превращается в сияющий диск, крылья подхватывают воздух – и самолет возносится ввысь, уверенно поднимаясь в небо.
Потянув рукоять управления на себя, Абихан взмыл над морем.
Далеко внизу, уносясь с невероятной скоростью, шел громадный и величественный “Массачусетс”, разрезая волны форштевнем. Надежный могучий линкор, великолепный стальной исполин спокойно и уверенно шел вперед, уверенный в своем могуществе и в мощи создавшей его далекой страны…
Вслед за линкором двигались два стремительных, легких корабля. Тяжелые крейсера “Уичита” и “Тускалоза” шли на полном ходу, сопровождая огромный корабль. Их восьмидюймовые орудийные башни грозно нацелились в горизонт, готовясь к встрече в далеким врагом.
А дальше, ближе к линии горизонта – над водой виднелись корпуса далеких кораблей. Выстроившийся перед Касабланкой транспортный флот готовился к атаке. Приглядевшись, Абихан увидел на горизонте даже силуэт авианосца – далекого “Рейнджера”, осуществлявшего воздушное прикрытие соединения 34.
Наклонив штурвал, Абихан пронесся над линкором, совершив громадный круг. С борта огромного корабля ему замахали люди. Разглядев с высоты две фигурки на катапульте, Абихан приветственно махнул им рукой.
Затем он положил самолет на крыло, и, набирая высоту, устремился туда, где должен был находиться приближающийся к Касабланке флот противника…

-----------



…Отвернувшись от иллюминатора, старший лейтенант информационной службы флота Кэтрин Джамисон шагнула к центру мостика.
- Адмирал Женевье? – вежливо обратилась она к сидящему за столом немолодому мужчине, - Флот продолжает движение с прежней скоростью.
Вице-адмирал французского флота Антуан де Женевье поднял голову.
- Да, лейтенант Джамисон, - тихо произнес он, - Да, конечно…
Солнечный луч, отразившийся от стекол рубки линкора “Ришелье” осветил пространство рубки флагмана Эскадры Открытого Моря Марокканского военно-морского округа.
Развивая максимальный ход в 30 узлов, линкор “Ришелье” рассекал форштевнем сияющие волны Атлантики. Огромный корабль, основа сил вышедшей два дня назад из Дакара эскадры, шел на север, направляясь к североафриканским портам.
Рядом с “Ришелье” шли два легких крейсера, составлявших вместе с линкором эскадру открытого моря – “Глуар” и “Монткальм”. Легкие и стремительные, эти крейсера были единственными кораблями, которые смогли выйти из Дакара на помощь Касабланке…
- Адмирал, вам не кажется ли это все-таки несколько странным? – лейтенант Джамисон прошлась по мостику, - Все-таки, мы идем сражаться против врагов тех, кто оккупировал нашу родину. Вам не кажется, что это несколько… необычно.
Адмирал Женевье на миг поднял взгляд и тут же словно уронил его, быстро отвернувшись.
- Я выполняю приказ, - глухо произнес он, - Я не обсуждаю приказы, если они мне не нравятся. Я просто выполняю приказ.
- Но все-таки, адмирал, имеет ли это смысл? – Кэти еще раз прошлась по мостику, встав так, чтобы видеть глаза адмирала, - Мы даже не знаем, какие силы нам противостоят. Но уже известно, что они разбили соединение Жерве де Лафона, потопив четыре эсминца и выведя из строя все его корабли. Похоже, что нам противостоят весьма значительные силы. Возможно, было бы разумнее остаться в Дакаре…
- Я выполняю приказ! – адмирал повысил голос, и снова быстро отвернулся.
Вздохнув, Кэти подняла взгляд на капитана Фурнье, управлявшего линкором. Офицер стоял в тени рубки, и, кажется, не произнес в их присутствии ни одного приказа с момента выхода из Дакара, всячески стараясь, чтобы его не заметили. Поймав взгляд Кэти, он мрачно посмотрел на нее, давая понять, что он не согласен с приказом, но идти против воли адмирала Женевье не будет.
Вздохнув, Кэти вновь отвернулась к иллюминатору, вглядываясь в сияющий простор неба и ослепительное солнце в нем.
Стоял отличный осенний день. Солнце сияло в небе над огромным кораблем, идущим через Атлантику. Линкор шел по волнам, рассекая их форштевнем. Грозная артиллерия “Ришелье” смотрела вперед, нацелившись в горизонт – где вскоре должны были появиться корабли врага, который врагом не являлся…
Кэти задумчиво взглянула в небо… в следующую секунду она уже потянулась к трубке телефонного аппарата.
- Пост управления, это рубка. Самолет-разведчик на пяти часах. Совершает круг над эскадрой. Да, нас обнаружили.
Говоря это, Кэти продолжала вглядываться в крошечный силуэт американского самолета-разведчика, парившего в небе над эскадрой.
Вид летающей лодки внезапным теплом отозвался в душе девушки. Когда-то, до войны, она уже видела почти такой же самолет. И на нем летал Абихан…
Кэти невольно улыбнулась. Вид аэроплана пробуждал приятные теплые воспоминания, слегка прикрытые грустью и тревогой за обаятельного светловолосого американца, с которым она была знакома до войны…
- Лейтенант Джамисон, - глухой голос адмирала Женевье бесцеремонно выдернул девушку из приятных воспоминаний.
- Да, адмирал? – Кэти обернулась к командующему.
- Передайте приказ эскадре перестроится в ордер ПВО и готовиться к отражению воздушной атаки, - голос адмирала чуть дрогнул, - И запросите Касабланку о самолетах.
- Сомневаюсь, что у них найдутся самолеты, способные прикрыть нас с воздуха, - Кэти с сомнением покачала головой, - Они потеряли почти все “Дэвиатины” и “Кертисы”, которые у них были.
- Запросите все, что осталось, - адмирал коротко махнул рукой, - Выполняйте.
- Да, адмирал, - вздохнув, Кэти вновь повернулась к телефонному аппарату.
За ее спиной адмирал Антуан де Женевье устало взглянув воспаленными от бессонной ночи глазами на крошечный аэроплан высоко в небе, тихо произнес:
- Я просто выполняю приказ…

----------------------

- Получено сообщение от самолета-разведчика, сэр, - кэптен Уайнинг подошел к сидящему за столом адмиралу, - Соединение в составе предположительно одного линкора класса “Ришелье” и двух тяжелых крейсеров класса “Алжир” или лидеров обнаружено на восьми часах приблизительно в полутора часах хода до дистанции контакта.
Адмирал Хьюитт поднял взгляд от карты.
- Откуда взялись “Алжиры”? – с сомнением спросил он.
Кэптен Уайнинг пожал плечами.
- Вероятно, летчик ошибся в идентификации. Предыдущий контакт был с высокой степенью точности с линкором и двумя легкими крейсерами. Я приказал летчику продолжать наблюдение…
- Хорошо… - адмирал вновь вернулся к карте, - Они уже в радиусе действия нашей авиации. Самое время нанести по ним удар нашими пикировщиками с авианосцев. Сколько в данный момент боеспособны.
- Около 18 на “Рэйнджере” и примерно 8 на “Сэнгамоне”, - пояснил капитан.
- Значит, всего около 26 самолетов. Неплохо, - заключил адмирал, - бывало и хуже. Обеспечьте мне связь с “Рэйнджером”…

Резко повернув рычаг управления, Абихан наклонил самолет, направляя его по кругу обратно к идущей по просторам Атлантики французской эскадре.
Легкий “Кингфишер” стремительно накренился на крыло, поворачивая на восток. Под крыльями легкого катапультного разведчика блеснула на миг синева океана. В лобовое стекло ударило Солнце сияющее в чистом небе и Абихан резким поворотом рулей вновь выпрямил аппарат.
Далеко внизу раскинулось ослепительно сияющее зеркало Атлантики, в данный момент словно рассеченное мириадами крошечных черных облачков зенитных разрывов. Тени самолетов проносились сквозь эти завесы, срываясь в стремительное пике или возносясь к синеве неба и солнцу.
Рядом с “Кингфишером” скользнула крылатая тень… за ней другая… третья. Уклоняясь от зенитных разрывов, тройка пикировщиков с авианосца “Рэйнджер” взмыла вертикально вверх, и, набрав высоту – снова обрушилась в стремительный полет в гремящий хаос взрывов и осколков внизу.
Там, далеко внизу, на сияющем зеркале Атлантики, медленно двигалась серо-синяя громада линкора. Ощетинившийся огнем зенитных орудий, “Ришелье” маневрировал, уклоняясь от выбрасывающих гигантские фонтаны воды авиабомб.
Сверху на линкор последовательно пикировали более 20 самолетов с авианосцев “Рэйнджер” и “Сэмансе”, входивших в состав 34 оперативного соединения и обеспечивавших его воздушное прикрытие. Легкие и стремительные машины поднимались на огромную высоту, где зенитные орудия линкора уже не могли достать их, и оттуда пикировали на гигантский корабль, уклоняясь от выстрелов зениток.
Но самолетов в небе над французской эскадрой было намного больше 20. В небе стремительно маневрировали, преследуя друг друга легкие силуэты истребителей. Воздушное прикрытие с “Рэйнджера” столкнулось в небе с десятком французских самолетов, вылетевших из Касабланки, и сейчас небо прорезали нити пулеметного огня охотящихся друг за другом истребителей.
Абихан резко сманеврировал, уклоняясь от неожидано полыхнувшего рядом с его аэропланом зенитного разрыва. Кормовые шестидюймовые орудия “Ришелье”, хотя и не очень-то подходили как универсальные орудия, тем не менее обладали важным преимуществом – огромным радиусом действия. Они могли забрасывать снаряды на ту высоту, куда не доставали стомиллиметровые зенитки линкора.
Еще один шестидюймовый снаряд разорвался прямо рядом с “Кингфишером”. Ударная волна от взрыва качнула самолет.
Абихан быстро бросил самолет на снижение в сторону от линкора. Судя по всему, артиллеристы шестидюймовых орудий, не в силах навести тяжелые медленно вращающиеся башни на стремительные пикировщики, выбрали более легкую цель – парящий на высоте самолет-разведчик.
Плавно снизившись до трех километров, Абихан вновь направил рули аэроплана на подъем и взмыл в небо. Еще несколько зенитных разрывов тряхнули самолет, и он кругами поднялся в небо от нацеленных на него зенитных орудий.
Все это время его ни на минуту не оставляли операторы воздушной разведки с борта стремительно шедшего полным ходом к месту сражения “Массачусетса”. Операторы непрерывно требовали все более и более подробных данных о маневрах линкора и крейсеров его соединения. Ясно было, что адмирал Хьюитт собирается встретить французские корабли на наиболее удобной для него позиции, и не собирается упускать ни одного их маневра.
Абихан поднялся на большую высоту, вновь поворачивая к линкору.
К сожалению, его маневр не остался незамеченным. Два стремительных истребителя “Кертис 75-А” вырвались из общего хаоса над линкором, и устремились к его самолету.
Резко повернув аэроплан, Абихан сорвался в пике, и вовремя – пулеметные очереди прошли над хвостом его самолета. Моментально выправив машину, Абихан сделал несколько бросков из стороны в сторону, но истребители и не думали отставать.
Абихан включил рацию.
- BB-59, это А-3001. Нахожусь на позиции. Меня преследуют два самолета противника. Повторяю, меня преследуют два самолета противника. Как слышите?
Из динамика донесся треск статических помех и хриплая неразборчивая речь.
- А-3001, А-3001, это ВВ-59. Вас поняли. Возвращайтесь к эскадре, мы обеспечим зенитную поддержку.
- Вас понял, - Абихан отключил рацию и бросил самолет на снижение.
Оба истребителя последовали за ним, ведя огонь из своих пулеметов. Короткие, стремительные маневры летающей лодки сбили их с толку, но лишь на время.
Включив мотор на предельную мощность, Абихан понесся на северо-восток, совершая резкие маневры. Очереди пулеметных трасс проскакивали то под, то над крыльями его аэроплана, но пока что ни одна пуля не попала в цель.
Впрочем, это было лишь вопросом времени.
Истребители уже опасно приблизились к аэроплану-разведчику, когда, наконец, Абихан увидел на горизонте высокую тонкую струю дыма, и затем – пирамидальный силуэт надстройки линкора, идущего на полном ходу к полю боя.
Развив предельную скорость, Абихан бросил самолет на снижение к громаде “Массачусетса”.
На линкоре зазвенела воздушная тревога. Бортовые башни пятидюймовых орудий стремительно развернулись, поднимая стволы вверх. В следующую секунду двадцать 127-миллиметровых орудий линкора “Массачусетс” выбросили в небо шквал зенитных снарядов, поставив на пути истребителей противника сплошной шторм разрывов.
Абихан стремительно пронесся над линкором “Массачусетс”, в то время как оба его преследователя влетели в шквал зенитного огня. Один самолет попытался уклониться, набирая высоту, но новые американские 127-миллиметровые орудия не зря считались лучшими в своем классе – шквал огня настиг самолет, в считанные секунды превратив летающую машину в облако аллюминиевых осколков.
Абихан слегка сбросил скорость, набирая высоту… и едва успел рвануть рычаги на подъем, когда второй истребитель, прорвавшись сквозь шквал зенитного огня линкора “Массачусетс”, устремился к нему. Очередь пуль прошла совсем рядом к аэропланом-разведчиком.
Абихан резко рванулся вверх, набирая высоту. Истребитель не отставал. Стремительно набрав высоту, он развернулся, ловя самолет-разведчик в прицел…
В следующую секунду по фюзеляжу французского истребителя прошла цепочка разрывов, оставив на корпусе ряд ровных отверстий. Мотор самолета чихнул, и замолчал, выбрасывая огромные облака дыма. Потеряв управление истребитель закувыркался в воздухе, отчаяно пытаясь сохранить высоту… но его элероны были уже разбиты, и ничто не могло спасти самолет от падения в волны Атлантики.
Абихан успел краем глаза заметить, как рухнул в воду сбитый истребитель… в следующую секунду рядом с ним стремительно пронеслась крылатая тень, и воздушная волна от работы пропеллера “Уайлдкета” 9 эскадрильи истребителей авианосца “Рэйнджер” качнула “Кингфишер”.
Взмыв в верх. Истребитель перешел в горизонтальный полет рядом с аэропланом-разведчиком. Абихан, взявшись за рычаги, благодарно качнул аэроплан. Пилот истребителя качнул крыльями в ответ – и, развернувшись, взмыл ввысь, устремившись к продолжающейся воздушной баталии на горизонте, уже видимой на фоне солнца и неба.

-----------

…Когда в легкий крейсер “Монткальм”, шедший впереди линкора, попала тысячефунтовая бомба, Кэти едва успела выкрикнуть в переговорную трубу “Влево!!!”. Страшный взрыв разорвал нос крейсера, лишив корабль управления, из-за чего он встал как раз на пути маневрировавшего линкора.
С плавной грацией гигантского корабля, “Ришелье” начал поворачивать, в то время как вокруг него в воде взрывались, выбрасывая фонтаны воды, бомбы. Несколько ужасных секунд Кэти казалось, что маневр не удался, и сейчас корабли столкнутся… но через миг полоса воды, разделявшая корабли начала расширяться, и “Ришелье” проскочил мимо неподвижного крейсера.
…С самого начала все складывалось неудачно. Как и следовало ожидать, двухкалиберная зенитная артиллерия линкора попросту не справлялась с задачей обороны корабля. Массивные универсальные шестидюймовки в трех трехорудийных башнях в корме были слишком медлительны, чтобы использоваться как зенитки. 100-миллиметровые зенитные орудия работали эффективней, но из-за сложностей с управлением орудиями двух разных калибров, они тоже не могли защитить линкор. “Ришелье” уже получил два бомбовых попадания, к счастью, не нанесших тяжелых повреждений.
Наконец-то подскочивший к переговорной трубе капитан Фурнье оттеснил Кэти в сторону, быстро передавая команды в машинное отделение и на рулевую рубку. Кэти наконец смогла сорвать трубку с трезвонившего телефона и выслушать доклад.
- Адмирал Женевье? – бросив трубку, произнесла она.
Неподвижно сидевший, опустив глаза, с самого начала воздушной атаки адмирал дернулся, как будто Кэти крикнула у него над ухом.
- Адмирал Женевье? – повторила она.
Адмирал, наконец, поднял на нее глаза.
- Адмирал Женевье, с “Монткальма” поступил доклад о повреждениях.
- Читайте, - глухо приказал адмирал.
- Бомба разорвалась у борта, пробив обшивку на уровне первого и второго водонепроницаемого отсека. Турбины повреждены. Крейсер полностью потерял ход и имеет усиливающийся крен на правый борт. Никакой управляемости корабль не имеет. Какие-нибудь приказания?
- Никаких, - адмирал махнул рукой, - продолжать следование прежним курсом.
- А… “Монткальм”, адмирал?! – ошеломленно спросила Кэти.
Адмирал долгую минуту смотрел в иллюминатор.
- Оставить корабль, - коротко приказал он.
На миг в рубке повисла тишина. Ошеломленный Фурнье резко повернулся от переговорной трубы. Кэти застыла неподвижно, пытаясь осмыслить отданный приказ.
- Адмирал, - Фурнье первым нарушил тишину, - Возможности борьбы за живучесть “Монткальма” еще не исчерпаны. Вполне возможно выпрямить корабль и на буксире “Глуара” доставить его в порт под прикрытием нашего линкора…
- Я сказал оставить корабль, - тихо произнес адмирал, - Выполняйте.
- Адмирал, - Кэти, наконец, нашла в себе силы произнести слова, - При всем моем уважении… Оставить “Монткальм” без прикрытия – значит просто уничтожить этот корабль. Я согласна с капитаном Фурнье, необходимо взять его на буксир и вернуться в порт. Вражеское соединение не станет нас преследовать…
- Выполняйте приказ, лейтенант Джамисон, - глухо произнес адмирал.
Долгую секунду Кэти смотрела на адмирала Женевье.
- Да, адмирал, с горечью произнесла она, снимая трубку телефона.
Тяжело взвыв, перед носом линкора рухнула авиабомба. Огромный фонтан воды взметнулся над кораблем. Дикий вой авиамоторов и грохот зениток сливались в один непрерывный грохот, раздиравший воздух.
Выглянув в иллюминатор, Кэти вгляделась в линию горизонта и на ней увидела крошечную темную струйку дыма, поднимающуюся вверх…

--------------

- “Ришелье” на трех часах, - офицер опустил трубку телефона, - Один из легких крейсеров следует прямо за ним. Второй поврежден авиабомбами и тонет.
- Хорошо, - кэптен Уайнинг коснулся бронированного борта командной рубки “Массачусетса”.
Развивая максимальный ход в 28 узлов, громадный линкор шел навстречу приближавшимся французским кораблям. Острый нос рассекал волны Атлантики. Огромные бронированые башни главного калибра линкора, поднимая стволы 406-миллиметровых орудий, медленно поворачивались к противнику.
- Готовность к открытию огня, - доложил артиллерийский офицер, - Дистанция – 39.800 метров. Носовые башни готовы к бою.
- Изменить курс на 20 градусов влево, - приказал капитан.
- Есть, сэр, - офицер повернулся к переговорной трубе.
Палуба под ногами чуть качнулась. Медленно и величественно “Массачусетс” начал поворот, изменяя курс и готовясь нацелить на противника весь свой арсенал – девять шестнадцатидюймовых орудий в трех трехорудийных башнях.
- Орудия готовы к стрельбе, дистанция… - офицер не закончил.
Тяжелый, нарастающий вой, прилетевший с востока, прорезал воздух. Все находившиеся на мостике невольно пригнулись. В следующую секунду в трехстах метрах впереди линкора взметнулись вверх два исполинских фонтана воды, обрушив потоки на палубу линкора.
- Огонь!!! – рявкнул кэптен Уайнинг, вцепившись в переговорную турбу, - Во имя всего святого, огонь!!!
И носовые башни главного калибра “Массачусетса” полыхнули чудовищными вспышками.
Многометровые факелы огня вырвались из стволов, залив ослепительным сиянием волны впереди линкора. Страшный удар пороховых газов буквально отбросил воду с траектории полета снарядов, создав на миг в волнах океана коллосальную впадину. Громадный линкор вздрогнул, в считанные секунды запустив в пространство со скоростью почти восьмисот метров в секунду шесть мощнейших снарядов весом более тонны каждый.
Ответный залп не заставил себя ждать – на этот раз фонтаны воды взметнулись за кормой линкора. И башни “Массачусетса” ответили новым залпом, сотрясшим волны океана.
Предельная стадия эволюции сражений артиллерийских кораблей, дуэль быстроходных линкоров началась.

----------

…Дикий грохот орудий двух носовых четырехорудийных башен “Ришелье” не давал возможности нормально общаться в рубке линкора, и поэтому все находящиеся в ней были вынуждены кричать, чтобы их услышали. Каждые полминуты одна из башен выпускала в небо новые снаряды, сотрясая линкор мощью залпа.
Кэти нервно ходила по сотрясающемся мостику линкора, напряженно оценивая шансы “Ришелье” на победу в этом сражении. С начала боя линкор получил три попадания огромными снарядами американского линкора, и нельзя было сказать, что повреждения его не были значительны.
- Если так дальше продолжится, - мрачно произнесла Кэти, - “Ришелье” долго не выдержит.
Еще один прилетевший издали снаряд рухнул в волны перед носом линкора, заглушив ее последние слова. Но капитан Фурнье отлично понял, что имеет Кэти в виду. Тяжело вздохнув, он вновь обернулся к иллюминатору рубки, глядя на сияющие в ярких солнечных лучах волны Атлантики.
Далеко на горизонте сверкали вспышки выстрелов – там вело огонь американское соединение. Снаряды обрушивались на линкор и идущий следом за ним уцелевший крейсер “Глуар”, поднимая огромные фонтаны воды. Именно оттуда прилетели снаряды, повредившие “Ришелье”.
В глубине души Кэти понимала, что в общем-то бой уже проигран. Даже если бы им каким-то образом удалось вывести из строя американский линкор, два тяжелых крейсера и эсминцы были бы им уже не по силам. Тем более сейчас, когда линкор получил повреждения от громадных снарядов американского линкора. И отступление уже не казалось легким, учитывая, что скорость “Ришелье” от полученных повреждений составила 27 узлов.
Кэти мрачно взглянула в небо – туда, где по-прежнему парил самолет-разведчик. Теперь уже его вид вызывал в ее душе только гнев, переходящий в истерику.
Аэроплан – все тот же, что и обнаружил французский флот, Кэти удалось разглядеть в подзорную трубу символы на крыльях – парил над эскадрой, нацеливая при помощи радио огонь линкора. Сбить его не получалось, хотя Кэти несколько раз приказывала шестидюймовым орудиям открыть огонь по аэроплану-разведчику, орудиям не хватало маневренности.
Самым же обидным было то, что применить собственный аэроплан-разведчик линкор не мог – катапульта была выведена из строя одним из попаданий. Первый снаряд, попавший в линкор, ударил в броневой пояс, второй вывел из строя катапульту, третий – упав в воду с недолетом, пробил подводный борт, лишенный броневого пояса, и вызвал сильные повреждения обшивки.
Адмирал Женевье, судя по всему, полностью утратил всякое желание вмешиваться в события. За все время артиллерийской дуэли он не отдал ни одного приказа, продолжая глядеть в иллюминатор на сияющее в небе солнце.
Кэти мрачно прошла по мостику, чувствуя, как содрогается под ее ногами палуба корабля. Мощь пятнадцатидюймовых орудий “Ришелье” заставляла весь корпус корабля дрожать – но эти сотрясения, в отличии от сотрясений при попадании, были более-менее привычными. Приспособится же к чудовищным рывкам корпуса корабля при попадании было невозможно.
Еще один снаряд упал совсем рядом с корпусом “Ришелье”. В следующую секунду другой взметнул гигантский фонтан воды между кораблями, на миг полностью скрыв следующий за линкором “Глуар”.
Ситуация перестала нравится Кэти вообще. Снаряды американского линкора падали все ближе и ближе к “Ришелье”, обрушивая на корабль фонтаны воды. Американский линкор явно не получил тяжелых повреждений от огня “Ришелье” и продолжал маневрировать, ведя огонь из своих орудий. С каждым мигом его снаряды падали все ближе и ближе к французскому линкору. Такими темпами, через несколько минут “Ришелье” должен был оказаться под непрерывным огнем.
- Надо отступать, - произнесла Кэти. На миг замолчав, она решительно повернулась к адмиралу.
- Адмирал, надо отступать… - произнесла она. Рев пролетевшего снаряда заглушил ее слова.
Адмирал Женевье не обратил на нее ни малейшего внимания.
- Адмирал! – холодея, крикнула Кэти.
Женевь не мог ее не услышать… но адмирал никак не отреагировал, мрачно глядя в иллюминатор.
- Адмирал!!! – дико заорала Кэти, пытаясь прорваться через грохот орудий – Адмирал!!! Надо отступать!!! Адмирал, надо…
И в этот момент “Ришелье” содрогнулся от удара.
Четвертый попавший в линкор шестнадцатидюймовый снаряд весом более тонны ударил прямо в наиболее бронированную часть корабля – лобовую плиту первой орудийной башни, сотрясая ее до основания. Бронебойный наконечник ударил в броню, разрывая металл на куски.
Будь лобовая плита башенной брони “Ришелье” из обычной гомогенной брони, как на “Массачусетсе”, она, скорее всего, раскололась бы, но поглотила энергию снаряда, не дав разрушению проникнуть внутрь башни. Но цементированная броня, которой был защищен линкор, была слишком прочна для этого – и страшный удар не разбил плиту, а выбил в ней огромную вмятину, с внутренней стороны которой внутрь башни полетел смертоносный рой осколков, поражая находящиеся внутри пороховые заряды.
Чудовищный удар сотряс весь линкор, сбивая с ног всех, кто находился на корабле. Падая, Кэти вцепилась в борт неожиданно накренившейся рубки, взгляд ее метнулся вперед – и в ослепительной вспышке взрыва, она увидела коллосальную громаду орудийного ствола взорвавшейся башни, летящую прямо ей в лицо.


Предупреждение: не очень гуманно по отношению к персонажам.

читать дальше
- С “Уичиты” сообщают, что корабль противника, предположительно опознанный как “Монткальм” затонул, а идентифицированный как “Глуар” лег на борт и прекратил огонь. Крейсер получил два попадания, повреждения легкие. “Тускалоза” повреждений не получила. Потеряны два бомбардировщика и один истребитель, сбито более восьми самолетов противника.
- Хорошо, - кэптен Уайнинг махнул рукой, отпуская младшего офицера. Сам капитан не отрываясь, смотрел на горизонт – туда, где медленно вырастала перед идущим “Массачусетсом” дымящаяся громада “Ришелье”.
Все шло хорошо. Намного лучше, чем капитан американского линкора надеялся. Все потери оказались намного ниже тех, которых он втайне опасался – все-таки впервые в своей новейшей истории флот США сталкивался с флотом страны, в течении всего прошедшего столетия считавшейся второй по силе на морях мира!
И что осталось от этой мощи? Два потопленных крейсера и чадящий, еле двигающийся линкор – и ценой за все это стали лишь два попадания в мощный броневой пояс “Массачусетса”!
Искалеченная глыба “Ришелье” медленно росла на горизонте. Темные столбы дыма поднимались над могучим некогда кораблем – еще несколько часов назад гордостью французского флота. Восемь шестнадцатидюймовых снарядов с “Массачусетса” превратили громадный корабль в дымящиеся развалины, еле ползущие на пяти узлах.
Уже невооруженным глазом кэптен Уайнинг мог видеть чудовищно искалеченную носовую палубу линкора, разорванную мощью взрыва первую броневую башню. Два уцелевших орудия второй башни как две чудовищные покосившиеся колонны уставились в небо, бессмысленно-грозно угрожая сияющему солнцу в зените. Разбитая, превращенная в руины надстройка нелепо покосилась над палубой, окруженная клубами выходящего из недр корабля дыма.
Судя по всему, “Ришелье” уже никем не управлялся. Машина линкора работала еле-еле, с трудом продвигая его искалеченный корпус сквозь волны Атлантики. Коллосальный корабль, оставляя за собой густой хвост дыма медленно двигался на север, приближаясь по сходящемуся курсу к “Массачусетсу”.
- Приближаемся к “Ришелье”, - отдал приказ кэптен Уайнинг.
Вахтенный офицер изумленно взглянул на него?
- Сэр, является ли это…
- Это приказ, - прервал его кэптен Уайнинг, - Я хочу приблизится к этому линкору на 5.000 метров. Быть может, на его борту остались здравомыслящие люди, которые согласятся капитулировать. Но в любом случае – старайтесь приблизится к нему с кормовых углов, куда он не может навести башни, и держите все орудия нацеленными на него!
Взглянув в небо, кэптен Уайнинг произнес.
- И передайте пилоту самолета-разведчика, нацеливавшего нашу артиллерию: “Отличная работа”!

---------

…Сознание вернулось к Кэти внезапно. Еще секунду назад ее разум оставался в ревущей огненной тьме, пронизаной осколками летящего металла, а через миг хаос внезапно сменился тишиной и теплым сиянием солнца на веках.
Секунду Кэти лежала неподвижно, прислушиваясь к боли в изломанном теле. Казалось, болело все, но с другой стороны – боль была какой-то приглушенной, словно заглушенной. Медленно вернулись остальные чувства. Кэти ощутила свежее дыхание соленого морского бриза на коже, ласковые прикосновения теплых солнечных лучей, неудобный металл палубы под телом, слабое поскрипывание какой-то болтающейся металлической детали…
Кэти попыталась чуть шевельнуть рукой. Как ни странно, это движение не вызвало вспышки боли, но и ответной реакции не последовало. Кэти попыталась передвинуть другую руку – и была вознаграждена за резкую вспышку боли ощущением того, что мускулы подчинились приказу, рывком передвинув кисть по рваному металлу. Дальше продвинуть кисть не удалось – рука уперлась во что-то. Невозможность хоть как-то переменить позу разозлила девушку, и она, наконец, приоткрыла глаза.
Солнце сияло в ясном синем небе над изуродованными развалинами того, что еще несколько минут назад было командной рубкой линкора “Ришелье”. Сейчас это был хаос разодранных и переломаных металлических плит, накренившийся под углом в 15 градусов. Крыши у рубки больше не было, и ветер гулял над остатками разрушенного бортика.
Увиденное заставило Кэти рывком преодолеть сопротивление непонятной мешающей массы и приподняться на исправной руке – но Кэти увидела, что мешало ей высвободить руку.
Это было искалеченное тело адмирала Женевье. Адмирал лежал, скорчившись, на полу рубки, отброшенный назад силой удара. Залитый кровью светло-синий мундир казался какой-то непонятной тряпкой, неизвестно зачем оказавшейся в этом царстве изуродованного металла и конструкций.
Антуна де Женевье был еще жив, хотя вряд ли это можно было счесть благом. Кровь толчками вырывалась из его рта при каждом судорожном, почти бесполезном вздохе. Изуродованные, пробитые легкие адмирала отчаяно пытались насытить оставшуюся в его теле кровь живительным кислородом, не в силах признать, что их работа только увеличивает страдания этого человека. Который, в отличии от Кэти был лишен даже милосердной тьмы беспамятства…
Когда Кэти склонилась над телом адмирала, его веки чуть дрогнули. Залитые кровью светло-голубые глаза с ужасом взглянули из-под ресниц.
- Адмирал, - голос почему-то плохо повиновался Кэти, но Женевье ее услышал. Прежде чем Кэти успела остановить Женевье, губы адмирала вздрогнули, выплевывая вперемешку с кровью неразборчивые, еле слышные слова.
- Кэти… - адмирал Женевье закашлялся, пытаясь прочистить гортань от крови. Его тело мучительно содрогнулось, словно пытаясь привстать. Глаза адмирала пылали странным чувством – словно осознанием совершенного им кошмара, - Боже мой… - кровь хлынула на мундир адмирала, пачкая остатки синей такни, - Зачем я это сделал, боже мой?!!…
Тяжелая судорога сотрясла тело адмирала, изо рта хлынула кровь и Женевье, хрипло застонав, затих.
Несколько секунд Кэти стояла неподвижно, глядя на тело мертвого адмирала. Затем она осторожно протянула руку и закрыла застывшие глаза Женевье.
Почему-то все движения были какими-то странными, словно глазомер Кэти не действовал. Это она ощутила при попытке подняться, когда, попытавшись ухватиться за балку, внезапно ощутила под пальцами пустоту и поняла, что балка на самом деле на несколько сантиметров дальше, чем ей кажется.
Впечатление было таким, как будто глядишь на мир одним глазом. Кэти поймала себя на том, что в общем-то это и происходит. Попытавшись поднять веки второго глаза, Кэти ощутила ответ мышц, но поле зрения не прибавилось. Временно оставив попытки подняться, Кэти зашарила действующей рукой по палубе в поисках отражающего предмета.
Ее пальцы нашарили гладкий обломок металла – часть одного из орудийных стволов линкора “Ришелье”. Кэти медленно поднесла отполированный до блеска кусок металла к лицу.
Довольно долго она всматривалась в рану на месте правого глаза. Затем, понимая, что внешний вид сейчас далеко не на первом месте, отбросила обломок и начала подниматься, цепляясь за изуродованные металлические плиты.
Наконец, подъем завершился, и Кэти встала, цепляясь руками за выступающую стальную плиту, когда-то бывшую частью мостика.
Стоял отличный осенний день. Чайки кричали в вышине над изуродованной громадой линкора, медленно ползущей по волнам. Тихий плеск волн о корпус корабля и еле слышный шум двигателей были единственными звуками, слышимыми в тишине, воцарившейся на корабле. Не грохотали орудия. Тишина и покой снизошли на израненный линкор, словно окружив его непроницаемым для звуков облаком.
Прямо перед Кэти впереди раскрылась носовая палуба линкора, превращенная в хаос металла и обломков. Первая башня исчезла полностью, превращенная в изуродованные груды металла. Вторая еще высилась, угрюмо подняв в небо два уцелевших ствола орудий.
А далеко впереди – но уже невероятно близко, меньше чем в пяти километрах перед изуродованным “Ришелье” - шел по волнам стремительный и прекрасный в своей стальной, грозной красоте, американский линкор. Окрашенная в белый цвет его пирамидальная надстройка казалась почти невесомой, как будто корабль состоял не из сотен тонн металла, а был призрачным видением, сложившимся из облаков. Тяжелые стволы орудий в бронированых металлических башнях были развернуты на искалеченный французский линкор “Ришелье”…
Кэти оглянулась назад. Она была единственной, кто выжил на мостике. Краем глаза она заметила лежащего в стороне капитана Фурнье, но приближаться к нему не стала – тело капитана было так изломано попавшим в него осколком металла, что никакая жизнь не могла удержаться в нем ни долю секунды.
В тишину, окутавшую “Ришелье”, неожидано вошел новый звук. Протяжный и громкий металлический звон шел откуда-то сбоку. Заозиравшаяся Кэти с удивлением заметила, что телефон уцелел, и свисает с обломка стены рубки, и от его коробки раздается требовательный звонок.
С трудом, опираясь на обломки, Кэти прошла к телефону и взяла трубку. В шуме помех она не расслышала, кто звонил на мостик, но коротко произнесла, надеясь, что ее услышат.
- Всем постам. Лейтенант Джамисон приняла командование кораблем. Всем покинуть корабль.
И в эту секунду, случайно бросив взгляд за ограждение мостика, Кэти увидела то, от чего у нее кровь застыла в жилах.
Половина второй, возвышенной башни была разбита, но вторая половина уцелела. Два орудия еще грозно целились в сияющее в небе солнце из металлических развалин башни. И сейчас, глядя через борт, Кэти видела, как бронированая громада медленно поворачивается, нацеливая орудия на американский корабль…
- Не-е-е-е-е-ет!!! – единственное, что успела дико заорать Кэти, прежде чем орудие выбросило факел огня.
Замершим глазом Кэти следила за тем, как вырвавшийся из ствола снаряд взмывает вверх и падает за американским линкором, как взлетает вверх фонтан воды – и как орудия американского линкора все одновременно окрашиваются алым пламенем залпа.
Все девять орудий главного калибра “Массачусетса” выстрелили одновременно – а расстояние было так мало, что промахнуться было невозможно!
Один из снарядов ударил в барбет уцелевшей башни главного калибра “Ришелье”, разорвав ее основание на огромные металлические куски. Два снаряда, пробив броневой пояс, вонзились в машинное отделение, в считанные секунды сотрясая весь корабль чудовищной энергией взорвавшихся котлов. Один ударил в корму, вырвав одну из башен вспомогательной шестидюймовой артиллерии, и швырнув ее в огненный шквал над кораблем. Один врезался в надстройку, разметав ее на обломки. А остальные четыре вонзились в нос линкора…
Удар невероятной, ни с чем не сравнимой силы обрушился на “Ришелье”, когда девять однотонных снарядов со скоростью восемьсот метров в секунду пронзили его борт. Искалеченный линкор буквально выпрыгнул из воды, отброшенный на несколько метров силой взрыва, и вновь рухнул в волны, одним чудовищным скачком захлестнувшие его носовую часть.
Чудом устоявшая на ногах в момент удара Кэти расширенным от ужаса глазом смотрела на то как медленно, как будто в замедленной по палубе линкора идут чудовищные разломы, и как она расходится на несколько частей, и как между этими частями стремительно взлетает вверх сияющая голубизна вод Атлантики. Мостик под ногами Кэти накренился вслед за уходящей под воду палубой, заставив ее схватиться за рушащиеся обломки в отчаяной надежде…
А затем вода понеслась ей навстречу со скоростью курьерского поезда.

--------

- Ия-ха-а-а! – пронзительно вопил в динамиках голос Джесси, когда Абихан, сделав резкий поворот, пронесся над полем сражения.
Перед ним “Ришелье”, резко накренившись на нос, встал в волнах, подобно чудовищной башне. Мелькнули в воздухе винты, алое стальное брюхо – и в следующую секунду исполин стремительно пошел вниз, уходя в бушующие волны океана. Несколько секунд водного хаоса, всплески воды – и в следующий миг только куча плавающих обломков на вновь разгладившемся зеркале Атлантики сообщала о том, что секунду назад здесь находился колоссальный линкор.
- Здорово мы его! Здорово, Аби! Блеск!!! – продолжал орать в наушниках Джесси, - Правда, здорово ты его?! Полчаса – и нет кардинала! Глубину промерять отправился!!!
Улыбнувшись, Абихан переключил рацию.
- Эй, ребята, спасибо за теплое отношение, но линкор все-таки потопил не я!
- Ты, ты! – усмехнулся Джесси, - Капитан только что велел тебе передать “отличная работа!”
- В самом деле? – Абихан поднял бровь, и улыбнулся – Ну, в таком случае мне остается только передать всем вам его же слова – отличная работа!
Радостный вопль прозвучал в эфире.
Наклонив самолет, Абихан сделал круг над тем местом, где затонул “Ришелье”, и взмыл вверх, к синеве неба и сияющему шару солнца.
“Массачусетс” тяжело разворачивался впереди. “Уичита” и “Тускалоза”, набрав ход, заняли свои места по бокам от линкора, и все три корабля начали поворачивать к далекой Касабланке.
С легким щелчком переключилась рация и эфир заполнил голос адмирала Хьюитта.
- Это адмирал. Всему отряду прикрытия. Всей авианосной группе. Всем. Отбой тревоги и мои поздравления. Хорошо сделано!
Победно улыбнувшись, Абихан издал пронзительный вопль и резко бросил самолет в петлю нестерова, заставив солнце, небо и море кувыркнуться перед глазами.
В эфире вновь раздался знакомый голос – на этот раз Дэка.
- Эй, принц, кончай кувыркаться! Идем в Касабланку! Теперь долго они не продержатся! И все мальчики и девочки южного Марокко будут нашими!
- Кто о чем, а Дэк все о мальчиках, так? – усмехнулся Абихан, - ладно, готовьтесь принять мой самолет! Я приземляюсь!…

----------

…Одетый в идеально выглаженный парадный мундир, Абихан Бандл шагал по улицам старой части Касабланки. Огромный букет роз в его руках плавно покачивался в такт шагам.
…Прошло целых четыре дня с того момента, как “Массачусетс” уничтожил “Ришелье” на рейде порта. Хотя это известие оказало тяжелое воздействие на вишистов, адмирал Мишелье капитулировал не сразу а только после долгих переговоров. Кроме того, авиация и субмарины противника не давали спокойно спать никому на линкоре – до момента входа в гавань Касабланки, с ее ремонтным оборудованием. И ремонт кораблю требовался серьезный, так что в нем был задействован весь экипаж.
Но вот, наконец, суматоха первых дней высадки улеглась – и Абихан немедленно воспользовался всеми возможными поводами, чтобы получить разрешение сойти на берег. Пребывающий с момента потопления “Ришелье” в на редкость оптимистичном настроении кэптен Уайнинг разрешение дал, причем не только Абихану, но и всем остальным из группы катапультной разведки линкора “Массачусетс”.
Абихан шел по городу один. Джесси давно уже куда-то направился по своим делам. Оставшийся на пирсе Дэк любезничал с обаятельным темноволосым пареньком из французского гарнизона. Абихан был ничем не ограничен и мог идти куда хотел.
И вот, спустившись со сходней линкора, он впервые за три недели покинул борт корабля.
Он прошел по заваленным контейнерами со снаряжением пирсам, где через каждые несколько десятков метров застыли неподвижные фигуры вооруженных винтовками часовых. Прошел мимо открытого пространства воды в порту, заваленного обломками затонувших от обстрела “Массачусетса” кораблей. Прошел мимо угрюмо застывшего у причальной стенки недостроенного линкора “Жан Бар”, мрачная громада которого грозно навела в небо свою единственную достроенную орудийную башню. И, пройдя массивные металлические ворота – покинул территорию порта.
Он шел по улицам старой Касабланки, с удовлетворением замечая, что здесь война ничего не изменила. Поднялся вверх по узкой улице, ведущей между рядами старых домов. Отсюда можно было видеть с высоты порт и стоящие в порту корабли.
Но Абихан не задерживался. У него была своя цель, к которой он стремился.
Пройдя несколько улиц, он внезапно почувствовал, что его сердце начинает биться все быстрее. Абихан ускорил шаги. Вот поворот…
Маленький белый домик на круто поднимающейся вверх улочке – все такой же как и прежде, увитый лозами дикого винограда. Потрескавшиеся стены почти не видны из-за листьев. Знакомый, как будто увиденный только вчера смешной оскал мордочки бронзового льва на ручке старой деревянной двери…
Чувствуя, что его сердце вот-вот выскочит из груди, Абихан подошел к двери, с трудом удерживаясь от того, чтоб не заколотить в нее со всех сил, и осторожно взялся за рукоятку дверного молотка.
За дверью раздались торопливые шаги, и через несколько секунд она скрипнула, открываясь…
- Здравствуйте, месье, - абсолютно незнакомый Абихану парень удивленно и встревожено смотрел на него из-за двери, - Вам что-нибудь нужно?
Абихан с трудом справился с удивлением. В этом ему очень помогло то, что стоявшая за спиной парня темноволосая девушка, удивленно и встревожено смотревшая на стоявшего перед их дверью офицера американского ВМФ никак не могла быть Кэти.
- Да… то есть нет… то есть… - Абихан сбился, - Да, извините за мой визит, но я ищу одну мою знакомую, которая несколько лет назад, кажется…
- Проживала в этом доме? –успокоившись произнес юноша, - Да, возможно вы правы, как раз перед нами в этом доме жила одна девушка, по имени… как ж ее звали… по имени… Кэт… Кэти…Джамисон.
-Да, именно она! – удивление Абихана вновь сменилось радостью, - Она уехала отсюда? Давно?
- Она ваша знакомая? – спросил юноша.
- Да, именно! – улыбнулся Абихан.
- Да, она уехала отсюда, - юноша понимающе улыбнулся, - Как раз в 1939 году. Когда объявили войну Германии, она продала этот дом нам и уехала во Францию. Кажется, ее призвали на службу во флот…
- Во флот?! – удивленно спросил Абихан.
- Она была морским информационным офицером в отставке после ранения, вы не знали? – удивленно спросил юноша.
- Я не знал, что она была в действующем флоте, - тихо произнес Абихан, теперь многое в прошлом Кэти становилось на свои места…
- Ее направили на какой-то корабль, если я не ошибаюсь, - произнес юноша.
- А на какой? – с волнением спросил Абихан, - простите за то, что я доставляю вам столько беспокойства, но…
- Я все понимаю, - улыбнулся юноша, взглянув на огромный букет роз, - Так, сейчас я вспомню… Это был какой-то линкор… Не “Дюнкерк” и не “Страсбург”. Или “Париж”… или “Прованс”…
- А нельзя ли точнее, пожалуйста?! – сердце Абихана так и прыгало в груди, переходя от радости к тревоге. Старый дредноут “Париж”, давно уже переведенный в разряд учебного корабля всю войну стоял в доке, не считая выходов к побережью Бельгии – и если Кэти была на нем, то с ней ничего не могло случиться. Но “Прованс” уже больше двух лет лежал на дне Мерс-эль-Кебира, потопленный у причальной стенки артиллерией английских линкоров, открывших огонь по французскому флоту, после того как он не подчинился их требованию продолжать борьбу с Германией.
- Я пытаюсь, - ответ ил юноша, - сейчас… сейчас… Вспомнил!
И тут Абихан увидел, что юноша, бросив на него какой-то странный взгляд вдруг резко помрачнел.
- Ну так?! – поторопил его Абихан.
- Вы уверены, что хотите это услышать? –как-то странно спросил юноша.
- Конечно, название! – вышел из себя Абихан.
Юноша вздохнул.
- Ну что же, если вам это интересно… Вы его потопили четыре дня назад в гавани. Это “Ришелье”…
Букет с тихим шелестом упал на мостовую.

----------

Солнце медленно спускалось в сияющие воды Атлантики, окрашивая волны океана в багрово-алые тона. Легкие облака, появившиеся в небе перед закатом, тянулись вдоль линии горизонта, создавая в небе сюрреалистически прекрасную картину.
Абихан Бандл сидел на берегу океана и смотрел на “Массачусетс”.
Залитый сиянием заходящего солнца, громадный линкор высился у причальной стенки порта. Алые лучи заката выкрасили его высокую надстройку в темно-красные цвета, придав исполинскому линкору новый необычный вид.
Громада линкора, несмотря на свои размеры, не казалась тяжелой. Сейчас, в чистом вечернем воздухе, бронированый исполин казался легким и стремительным, словно призванным идти не по волнам, а по сияющей синеве неба. Казалось, что если взглянуть на него пристально – огромный корабль растает в темной синеве как невесомый мираж в спокойной атмосфере. Алые лучи на белом металле надстройки сделали гиганта похожим на один из облачных фантомов в закатном небе над синевой океана.
Абихан смотрел на гигантский корабль, стоявший у причальной стенки. Красота и величественность огромного линкора на фоне пламенеющего заката словно странная безмолвная симфония природы и человеческого гения отдавались в его сердце.
“Кэти бы понравился этот корабль”, - мелькнуло у него в голове, - “С его классическим силуэтом и стремительным очертаниями – он был бы воплощением всего того, что ее восхищало в тяжелых кораблях.”
Абихан с улыбкой вспомнил, как когда-то, еще до войны, они вместе рассматривали первые фотографии только что вошедшего в состав флота линейного крейсера “Страсбург”. Глядя на неуклюжий, коробковидный силуэт корабля, с грозно поднятыми вверх стволами восьми тринадцатидюймовых орудий в двух четырехорудийных башнях, Кэти сказала, что французский флот, похоже, навсегда утратил чувство изящества. А когда она впервые увидела изображение проектного вида строившегося тогда “Ришелье”, представлявшего собой развитый проект “Страсбурга”, она мрачно предрекла, что такими темпами французский флот скоро перестанет представлять из себя противника даже для итальянцев.
И все-таки Кэти оказалась на борту столь мало оцененного ею “Ришелье” в его последнем походе.
Берег у ног Абихана был покрыт прерывистой темной полосой. Волны выбрасывали на берег мазут из топливных цистерн затонувшего французского линкора, вместе с легкими и тяжелыми обломками громадного корабля и телами в форме французских моряков.
Абихан взглянул на то место в море, где умер линкор. Волны над этим местом еле заметно искажались, натыкаясь на подводную преграду огромного разрушенного корпуса. “Ришелье” затонул неглубоко – во время полетов над Касабланкой он видел огромную темную тень на фоне морского дна.
В битве за Касабланку погибло более двух тысяч французов – из них более полутора тысяч вместе с “Ришелье”. “Уичита” и “Тускалоза” сняли экипажи с “Монткальма” и “Глуара”, спасая жизни более чем пятистам французским морякам. Но на “Ришелье” не спасся никто.
Абихан несколько секунд смотрел на то место, где затонул третий потопленный за весь ход этой войны современный линкор. Затем он, глубоко вздохнув, вновь перевел взгляд туда, где на фоне закатного солнца гордо и невозмутимо высилась громада “Массачусетса”.
- Кэти он понравился бы… - вслух повторил он, чувствуя, как глаза начинают слегка затуманиваться дымкой наворачивающихся слез.
- Вообще-то он ей и сейчас нравится, если ты имеешь в виду линкор, - раздался чуть в стороне знакомый красивый голос, - Да и ты сам вообще-то тоже…
Сердце в груди Абихана дернулось в бешенном темпе, словно сбившись с ритма и застучав вразнобой, когда он, взметнув облако песка, вихрем вскакивал, оборачиваясь на звук.
Вдоль полосы прибоя, слегка покачиваясь, к нему приближалась девушка в изодранном, окровавленном мундире офицера французского флота. Каждый шаг давался ей с явным трудом, словно тело не желало слушаться приказов мозга. Пустой правый рукав мундира болтался на ветру, время от времени обнажая перетянутый бинтами остаток предплечья. Слабый ветерок приподнял волосы девушки, заставив их заиграть золотом в лучах заката.
- Кэти?… - не веря своим глазам тихо прошептал Абихан, - Кэти?!!! – и он дикими прыжками устремился к шагающей в его сторону девушке.
Остановившись, девушка слегка подняла голову, так, что лучи закатного солнца осветили столь знакомое Абихану лицо.
- Конечно, я! – улыбнувшись, Кэти поправила закрывающую правый глаз повязку, - А ты ожидал встретить кого-то другого?

----------

…Два человека, красивый стройный юноша и искалеченная девушка, сидели обнявшись на берегу на фоне пламенеющего заката и смотрели на “Массачусетс”.
- Да… - тихо произнесла Кэти, - Я, конечно, знала, что ты обставишь свое возвращение как нельзя более необычно… - она вновь поправила повязку на лице.
- Но даже тогда я не представляла, что ты въедешь в мой город на линкоре, - закончила она.
- Я старался произвести на тебя впечатление, - улыбнулся Абихан, осторожно обнимая девушку за уцелевшее плечо.
Кэти шутливо толкнула его в бок.
- Между прочим, ты обещал подарить мне звезду, когда вернешься, - еле сдерживая смех напомнила она.
- Звезду? – Абихан приподнялся, что-то высматривая на линии прибоя, - Ну, с неба пока не подарю… - он наклонился к воде, погрузив в океан руки, - А вот эту могу!
И протянул Кэти большую красную морскую звезду.
- Ой… Спасибо! – здоровой рукой Кэти приняла недовольно шевелившее щупальцами от такого обращения иглокожее, - Подарок как раз в твоем вкусе, Аби!
Абихан вновь улыбнулся.
- Как ты думаешь, они живут в аквариумах? – спросила Кэти, поглаживая морскую звезду по гладкой спинке.
- Понятия не имею, - честно признался Абихан.
И они оба расхохотались. Весело и беззаботно. Как будто между ними не было трех лет мировой войны, оставившей свои шрамы на всей планете, и чудовищного грохота залпов линкоров на рейде Касабланки.
Отсмеявшись, Кэти вновь положила голову на плечо Абихана.
- Знаешь, ты прав, - сказала она, глядя на озаренную лучами заходящего солнца громаду “Массачусетса”, - Он действительно красивый…

---

ГЛАВА 2
Рыцари Темной Стороны

Легко отсалютовав рукой вытянувшимся по стойке смирно в анагаре звездного разрушителя “Вайоленс” механиками и штурмовикам, Кос Палпатин вышел из тесной кабины СИД-истребителя и направился к турболифту, ведущему на мостик огромного корабля.
“Вайоленс” был старым, но надежным и мощным разрушителем класса “Виктория”. Построенный еще во времена Старой Республики, этот корабль сохранил тот тяжеловесный и великолепный дизайн, который был своего рода символом коллосальной звездной страны.Хотя кораблю было уже более сорока лет, все его системы поддерживались в идеальном порядке и мощь его орудий по-прежнему позволяла ему занимать второе по мощи место в имперском флоте. Конечно, он уступал по огневой мощи новейшим разрушителям класса “Тень”… но это был личный корабль Коса, и для него это был лучший разрушитель флота.
Двери турболифта бесшумно распахнулись перед Косом. Все здесь действовало идеально… машины… экипаж…
Кос удовлетворенно кивнув, шагнул в кабину турболифта и легко коснулся кнопки, отвечавшей за один из верхних уровней рубки.
Как только, достигнув нужного этажа, турболифт открыл двери, до Коса сразу же донесся знакомый звонкий голос, разносящийся по отсекам разрушителя.
-… и вот собрались все 12 гранд-адмиралов, встает Такел, и говорит: “сегодня – праздник, работа не эвок, в лес не убежит. Вначале будем пить, а потом – по бабам! А если кто-то будет говорить, что надо громить повстанцев, разрабатывать стратегию, отчитываться пред Косом, то того будем бить по наглой синей морде!”
Усмехнувшись, Кос дотронулся до замка и открыл дверь.
Находившиеся в просторной комнате двое юношей и одна девушка-ругэрианка синхронно обернулись к нему.
- Мастер? – поднялся со свего места высокий угрюмый на вид юноша, одетый в кожаные штаны и распхнутую на груди безрукавку из шкуры какого-то зверя. Длинное ожерелье из костей и клыков неизвестных хищников на его груди качнулось в такт движению.
- Все в порядке, Руфес, - махнул ему рукой Кос, - Привет всем!
Кивнув, Руфес опустился на свое место.
- Кос, слушай, я тут новый прикол в сети нашел! – это, конечно, Гард. С неизменной усмешкой на лице и вечными хитрыми искорками в глазах.
Целью жизни Гарда, похоже, единственной, было находить и пересказывать всем находящимся поблизости те приколы, которые он вытаскивал из компьютерной сети Империи. Причем совершенно не обращая внимания на такие вопросы как своевременность и отношение к его шуткам. В основном от него страдали оказавшиеся рядом – то есть Кос и остальные.
Пожалуй, единственный, кому шутки Гарда всегда нравились был Руфес. Кос совершенно не понимал причины, но факт оставался фактом – Руфес был единственным, кто готов был слушать Гарда с удовольствием.
- Если про двенадцать гранд-адмиралов на моем дне рождения, то я слышал, - уведомил его Кос, - От дверей.
Выражение лица Гарда сменилось на обиженное.
- Ну вот… - протянул он.
- Гард, не валяй дурака, - бесцеремонно оборвала его Мириэн’Д’Шакти, вставая с кресла. Поднявшись, она обернулась к Косу и склонилась перед ним в поклоне, так, что ее заплетенные в косу красно-черные волосы упали на лицо: - Мастер, ваше повеление?…
- Никакого, - отрезал Кос, - И выпрямись.
- Ваше повеление священно, - Мириэн с плавной грацией совершенной боевой машины выпрямилась.
Кос только вздохнул.
Невысокая, стройная, с темно-алой кожей и длинными черными волосами, Мириэн происходила из расы Ругэриан. Затерянная среди сотен солнц и пылевых облаков Темных Секторов, система, давшая жизнь этой расе, долгие тысячелетия была отрезана от каких-либо контактов с другими мирами. Поколения ругэриан проходили под тусклым небом родного мира… прежде чем Империум Территорий Тени, в своих непрерывных изысканиях, не достиг их неприветливого, темного мира.
Мириэн была личной находкой Коса. Поиск возмущений в поле Силы, к которому Кос прибегал почти бессознательно в каждом мире, который он посещал, на Ругэри дал неожидано сильный отклик, в итоге, после долгих поисков, реализовавшийся в виде темноволосой девушки-воительницы из гвардии одного из лордов-повелителей планеты.
Потенциал Мириэн был необыкновенно высок для существа, никогда не обучавшегося даже основам Силы. Не умея применять свои способности, она, тем не менее, интуитивно научилась ощущать опасность и угрозу, что дало ей возможность крайне быстро подняться от простого гвардейца до капитана гвардии.
Владение Силой – вот то единственное, что объединяло всех троих собравшихся в этой комнате – и мрачного дикаря Руфеса, и беззаботного юмориста Гарда, и уравновешенную, спокойную Мириэн. Каждый из них был найден Империей в далеких мирах Темных Секторов – там, где уже столетия не проводили свои поиски джедаи, там, куда не мог протянуть свою руку даже набирающий силу Новый Орден Скайвокера.
Орден Территорий Тени.
- Что-то пошло не так, мастер? – тихо произнес Руфес, взглянув исподлобья на Коса.
- Да нет, все в порядке, - ответил Кос, опускаясь в кресло, - Просто… вести переговоры с свихнувшимся на собственном значении для Галактики джедаем, который к тому-же еще и раскопал где-то комплект цилиндров Спаарти – это не для моей психики.
- Клон-цилиндры?
На этот раз голос Гарда был вполне серъезен.
Как ни давно отгремели войны клонов, память о них была еще сильна в тех мирах, по которым прошла война. Родной мир Гарда, Алари-Прайм, был одним из тех миров, которые столкнулись с яростью клонированых солдат. И этот опыт был невероятно болезненным для ее жителей, превратив некогда цветущий мир в полуразрушенные руины.
- Вот именно, - кивнул Кос, - А еще веселее то, что ими управляет на этот раз не адмирал Траун, а помешанный на собственном величии джедай, вознамерившийся растиражировать себя в возможно большем числе экземпляров. И возможно, не только он.
- Кос, это плохо, - тихо произнес Гард, - Просто клоны это само по себе очень опасно. Но технологии клонирования джедаев в руках любителя… Это может привести к катастрофе.
От внимания Коса не укрылось, что эта тема имеет для Гарда особое значение.
Как оказалось, не укрылось это не только от него.
- Гард, ты чего-то знаешь о клонировании джедаев, - заявила Мириэн, - В чем дело?
Гард вздохнул.
- Дело в джедаях, - ответил он, - В клонах-джедаях.
- Ты не говорил об этом раньше, - заметила Мириэн.
- Я не говорил ничего об этом раньше, потому что не очень хотел это вспоминать, - Гард задумчиво постучал пальцами по столу, вспоминая…
- Во время войны клонов, - тихо начал он, - Мой родной мир находился в стороне от мест основных сражений. В том конфликте мы держали благожелательный к Старой Республике нейтралитет. Во всяком случае, поначалу.
К этому моменту войны клонов уже были в самом разгаре. Масштаб баталий становился более и более грандиозным, и все большие и большие силы требовались обеим сторонам. Терпя поражения от сил противника, Старая Республика приняла решение о увеличении своих клонирующих мощностей. С этим в наш мир пришла война.
В нашем мире Старая Республика решила развернуть новую клонирующую фабрику огромных размеров. Наше правительство протестовало… но его голоса остались без внимания. Все кончилось тем, что нас объявили мятежниками, и в наш мир направили войска для защиты строящихся предприятий. Во главе оккупационных сил стоял, по некоторым данным, мастер-джедай, который командовал всем проектом.
- Мастер-джедай? – уточнил Кос.
Гард невесело усмехнулся.
- Сейчас это стараются почему-то не вспоминать, но фактически, за всем проектом клонирования стояли джедаи. Они считали, что контролируя клонов, смогут контролировать вооруженные силы Старой Республики, и не дадут военным набрать силу. Поэтому они наиболее активно поддержали проект клонирования.
Тот мастер-джедай, который правил в нашем мире… он был одним из самых ярых сторонников идеи клонирования – и именно он предложил попытаться клонировать джедаев. Опыты в этой области уже ставились, но нельзя сказать, что они были полностью удачны. Но он не опасался последствий.
Аларй-Прайм был превращен в полигон по созданию новых клонов-джедаев. Эксперименты шли тяжело. Многие опыты приводили к масштабным разрушениям. Но мастера это не останавливало. Похоже… у него были свои цели, о которых Орден не знал.
Но дальше произошло неожиданное. Один из созданных им клонов сумел вырваться с планеты и произвести сильные разрушения в окружающих мирах, прежде чем был уничтожен. Двое джедаев Ордена, узнав об этом, тайно прибыли в наш мир. Один из них – вернее, одна – заплатила жизнью за то, что узнала, что происходит. Второй сумел спастись, но вырваться с планеты не смог. Он понял, что процесс надо остановить немедленно. И он выдал врагам Старой Республики информацию о том, что в нашем мире создается новое поколение бойцов.
В один день, огромный флот показался на орбите нашего мира. Залпы орудий и тысячи десантных кораблей обрушились на нашу планету. Ценой огромных разрушений, клонирующий комплекс был уничтожен, а те клоны-джедаи, которых этот мастер успел создать были перебиты. Но цена, которую наш мир заплатил за это была слишком велика.
На несколько минут воцарилась тишина.
- А тот мастер, который занимался клонированием? – задал вопрос Кос.
Гард отрицательно покачал головой.
- Я не знаю, что с ним случилось. Наверное, он погиб во время бомбардировок завода. Во всяком случае, в нашем мире о нем больше не слышали.
- Ты думаешь, это он? – внезапно произнес Руфес. Весь рассказ Гарда он слушал совершенно безмолвно, но с глубоким вниманием.
Гард удивленно взглянул на Руфеса, но вопрос был обращен не к нему.
- Не думаю, - отрицательно помотал головой Кос, - Тогда сейчас этому мастеру должно было бы быть уже за 80. Тот джедай, с которым я разговаривал недавно был моложе. Ему лет 30, не больше. А может и того меньше.
- Значит, это не он, - с видимым облегчением произнес Гард.
Косу было ясно видно, как напрягся юноша при одной мысли о том, что человек, ставший причиной разрушения его родного мира, мог уцелеть.
- За это можно не беспокоится, - усмехнулся Кос, - Император с достаточной надежностью разрушил Орден. Он не мог избежать ловушек!
- Эта одна из тех вещей, за которые я благодарен Новому Порядку… - хмуро заметил Гард, - За то, что этот человек не мог улизнуть от охотников Палпатина.
“Необычный повод для благодарности со стороны джедая” – мелькнуло в голове Коса.
- Ты должен остановить это, Кос, - Гард не отрываясь смотрел ему в глаза, - Клонирование джедаев не должно повторится.
- И я теперь должен спасти вселенную от клонов? – усмехнулся Кос, - Гард, тебе не кажется, что обращаться с таким требованием к КЛОНУ императора Палпатина по крайней мере странно?
- А я обращаюсь не к клону императора Палпатина, - заявил Гард, - А к моему другу, Косу Палпатину.
- Что называется, положил на обе лопатки, - ухмыльнулся юноша.
- Можно подумать, я не знаю, что ты и так собирался это сделать, - усмехнулся Гард.
Кос поднял обе руки, признавая свое поражение.
- Я действительно собирался кое-куда слетать и кое-что проверить, - кивнул он, - Вся эта история меня весьма и весьма заинтересовала.
- И куда направляемся, Кос? – поинтересовался Гард.
Усмехнувшись, Кос поднял к лицу комунникатор.
- Капитан Рамина? – произнес он.
- Да, сэр? – незамедлительно раздалось из прибора.
- Капитан Рамина, с разрешения адмирала Лиандра мы покидаем состав флота. Прикажите навигаторам немедленно приготовится к отдельному переходу в пространство… Новой Республики.
- Да, сэр. Какова будет наша цель? – коротко осведомился капитан. Ни сомнений, ни преклонения, ни возражений – полностью сохраняющий собственное достоинство механизм экипажа огромного корабля.
- Цель, - Кос улыбнулся. Гард с любопытством посмотрел на него. Мириэн и Руфес присоединились к нему, - Явин-4.


Разъяренный Роэн Карн, мастер-джедай, мерял шагами мостик своего флагмана.
Его расчеты, его планы, благополучно вылетели в трубу. Основной союзник, на помощь которого он надеялся в деле изменения Ордена, ясно дал понять, что и помыслить не хочет о помощи ему – не говоря уже о кораблях и соединениях.
И главное…
Роэн скрипнул зубами.
Этот адмирал говорил так, как будто знал о всех сложностях, с которыми Роэн столкнулся при клонировании джедаев!
Роэн угрюмо взглянул сквозь иллюминатор на кормовую часть своего корабля – туда, где в криогенных камерах лежали, замороженные в ледяном монолите, результаты его неудачных экспериментов.
…Клонирование джедаев оказалось вовсе не такой простой задачей, как ему казалось сначала. Когда он только получил комплект клонирующих цилиндров Спаарти это казалось ему уже вполне решаемой задачей.
Как выяснилось, он ошибался.
Самой сложно проблемой оказалась психика. Обычные рекомендации по работе с нейральными проекторами были просто неприемлемы для работы с клонами джедаев. Создание настолько сложной структуры сознания оказалось не по возможностям оборудования.
Возможно, увеличив время, можно было чего-нибудь добиться на существующем оборудовании. Но времени-то как раз и не было. Роэн испытал все методики ускорения процесса…результаты не радовали – и лишенные Силы клоны были среди них еще самым лучшим исходом.
Те клоны, которые обретали Силу, но разум которых был необратимо нарушен, были намного опаснее. Справиться с ними было крайне трудно. До того момента, когда Роэн наконец решил на финальной стадии окружать клонирующие установки исаламири, безумные клоны составляли одну из главных причин того, что его флот, не участвуя в боевых действиях, нес потери и в людях и в технике…
Роэн скривился. Любое упоминание о технике вызывало еще и еще воспоминания о том, как Территории Тени отклонили его предложение о союзе… словно исходящее от несовершеннолетнего мальчишки!
Спокойно. Не надо так злится из-за этого. Гнев, ярость – прямая дорога к Темной Стороне…
Усилием воли Роэн заставил себя успокоится.
Ладно. Еще не все проиграно. Как ни крути – он обладает силой, которой нет у многих в Галактике – собственным флотом из более чем пятнадцати разрушителей. Правда, нет ни одного корабля крупнее “Виктории” и большую часть флота составляют устаревшие “Венаторы” и “Дредноуты” – но мало кто в Галактике обладает хотя бы одни кораблем класса разрушитель.
А кроме того – у него есть сила, которой нет больше почти ни у кого вообще. Клонированные джедаи.
Даже в нынешнем состоянии они могут быть очень полезны.
И уж точно их хватит, чтобы сокрушить Новый Орден Скайвокера.
- Мастер!
Как обычно, Танз. Кто еще решится подходить к мечущемуся по мостику мастеру? Но в довольно необычном состоянии – а именно взволнован до крайности, чуть ли не бежит.
- И что там произошло, капитан Танз? – внешне бесстрастно произнес мастер-джедай, в глубине души надеясь, что Танз не спешит сообщить ему о том, что в реакторе растет температура и с минуты на минуту звездный разрушитель взорвется, - Что случилось? Почему вы в такой панике?
- Мастер! – Танз чуть не споткнулся, вбегая на мостик, - Мастер, там… Срочный вызов по Синему Каналу.
Роэн замер.
Вызов по Синему Каналу мог означать только одно: его единственные настоящие союзники, союз с которыми он уже давно перестал считать хорошей идеей, снова чего-то хотят от него. Действий, ресурсов, или еще чего-нибудь. Роэн давно уже бросил попытки угадать, что они потребуют сделать на этот раз. Во всяком случае, все их требования и приказы не доставляли ему ни малейшего удовольствия, заставляя отвлекаться от собственных целей Роэна.
Но обойтись без них он не мог никаким способом. Во всяком случае, до тех пор, пока он не овладеет технологией клонирования джедаев в совершенстве.
- Соедините канал связи с моими апартаментами, - коротко приказал Роэн, - И обеспечьте всю возможную защиту от прослушивания. Всю возможную…


Помещения Роэна на “Устремлении” располагались в кормовой части рубки, представляя собой переоборудованную офицерскую каюту. Никогда не предназначавшийся на роль флагмана звездный разрушитель класса “Виктория” попросту не имел специфично адмиральской каюты на борту. Капитан Танз неоднократно предлагал Роэну собственные апартаменты, но мастер-джедай неизменно отвечал отказом – никаких преимуществ, кроме несколько большего объема, капитанская каюта все равно не давала.
Переоборудованная в центр управления флотом каюта имела все мыслимые на борту столь старого разрушителя системы защиты и связи. Инженеры очень хорошо потрудились, соединяя устаревшее компьютерное оборудование с современным. И Роэн был крайне благодарен им за это – в особенности, в таких ситуациях.
Над голографической установкой в центре комнаты засветилось слабое голубое сияние, постепенно сформировавшееся в изображение человеческого лица.
- Мастер? – слегка поклонился Роэн.
- Роэн, - спокойно произнесла голограмма, - Рад снова видеть вас.
Теперь, когда голограмма полностью сформировалась, стало ясно видимо лицо уже немолодого мужчины с короткими, тщательно разглаженными седыми волосами. Светлые глаза собеседника Роэна спокойно смотрели на мастера-джедая.
- Как идут ваши дела, Роэн? – спросила голограмма.
- Умеренно, - уклонился от ответа Роэн, - В некоторых вопросах возможны затруднения. Но в других все идет по плану, мастер.
- Приятно слышать, - на полупрозрачном лице появилась улыбка, - что все идет по плану Роэн. Очень приятно… Далеко не всегда у меня были моменты, когда я мог искренне сказать, что все идет по плану…
Роэн почувствовал, как по его спине пробежал холодный поток. Неужели мастер узнал…
Нет. Спокойно. Он не мог узнать. Идея переговоров с Территориями Тени – только идея Роэна. Никто кроме находившихся на борту не знал, куда направилось “Устремление”.
- Да, очень хорошо, - не заметив, или сделав вид, что не заметил состояния Роэна, продолжил мастер, - Как наш общий проект?
- Все идет по плану, мастер, - тут Роэн мог говорить совершенно искренне, - Как докладывают, никто в Новом Ордене не подозревает о наших планах. Так что наш удар будет полной неожиданностью.
- Отлично, Роэн, - голограмма одобрительно кивнула, - Твоя уверенность звучит лучше любых аргументов. Надеюсь, твой удар по Ордену будет достаточно сильным…
- Я в этом уверен, мастер, - вот тут Роэн слегка покривил душой, но мастер, кажется, этого не заметил.
- А как продвигается наш второй план, Роэн? – спросила голограмма.
- Наши агенты проникли на Корускант, - ответил Роэн, - На данный момент они заняты поисками. По моим сообщениям, группа захвата уже внедрилась, и готовится к нападению.
- Отлично, - на этот раз голос голограммы был более громким, - Твои действия абсолютно правильны, Роэн. Что же, будем ждать результатов…
- Да, мастер, - кивнул Роэн.
Голограмма секунду помолчала.
- Возможно, есть какая-нибудь необходимость, Роэн? В клонах, или вооружении…
- Нет мастер, - излишне резко оборвал его Роэн, - Я вполне способен справиться уже имеющимися силами.
Изображение вновь усмехнулось.
- Такая самонадеянность, Роэн… такая самонадеянность… Что поделать, это свойство молодости. Но я лично не собираюсь позволять тебе ради собственных амбиций рисковать ходом операции. В чем ты испытываешь наибольшую необходимость?
Вздохнув, Роэн вновь обернулся к аппаратуре.
- Мне необходимы подготовленные пилоты-истребители. Хотя бы на одну эскадрилию. У меня есть несколько современных истребителей класса “Дельта”, но пилотов у меня хороших нет.
- Пилоты… - изображение на миг изменилось, - Я направлю тебе партию джедаев-пилотов. Не возражай, твоя операция слишком важна, чтобы поручить ее обычным пилотам. Клоны справятся лучше.
- Да, мастер, - Роэн не очень хотел использовать клонов, подчинявшихся не ему. Но, впрочем, у него самого клоны-джедаи не получались пока вообще. И он был согласен с тем, что клоны справятся совершеннее, - Видимо, вы правы. Но использование клонов-джедаев как пилотов повысит сложность операции…
Голографическое изображение усмехнулось.
- Сложность операции? Роэн, операция кажется тебе сложной только из-за твоего малого опыта. Многие победоносные военные операции строились и осуществлялись при еще более слабой подготовке экипажей и намного более устаревшей технике… Поверь моему опыту – уцелеть во время охоты Палпатина на джедаев было намного более сложной задачей…

---

Империя Территорий Тени - 1

ГЛАВА 1
Попытка переговоров

…Стоя на мостике своего флагманского корабля, Роэн Карн, мастер-джедай и глава реформационного ордена джедаев, скрестив руки на груди, смотрел в иллюминатор на сияющие звезды.

Перед его глазами медленно проплывали сияющие светила Галактической Окраины. Сектор Вайнлэйн, возможно, был самым дальним сектором из тех, которые хотя бы формально были исследованы на протяжении последних столетий. И виной тому было не только его расположение вдали от основных центров экономической и политической жизни. Огромные туманности, пылевые и газовые облака, гравитационные аномалии на месте давным-давно исчезнувших звезд затрудняли гипернавигацию свыше всякой возможности. Корабли, вошедшие в сектор, были вынуждены медленно и осторожно неделями преодолевать те расстояния, которые в обычном пространстве они могли бы проскочить за часы.

Именно коллосальная сложность гипернавигации и была главной из тех причин, по которым ни Старая Республика, ни сменившая ее Империя, ни, в общем-то, сменившая их обеих Новая Республика, не проявляли к этому сектору особого интереса.

Впрочем, как выяснилось относительно недавно, возможно, у Старой Республики и Империи были свои причины не проявлять интереса к исследованию сектора…

- Мастер?

Роэн бросил взгляд через плечо.

Обращавшийся к нему молодой человек с нашивками капитана невольно покраснел, словно смущенный тем, что посмел отвлечь мастера-джедая от столь важного занятия как созерцание звезд в иллюминаторе.

Мысленно Роэн поморщился. И он был абсолютно не уверен, что ему удалось удержать свои эмоции и на лице ничего не отразилось.

Состояние и качество экипажа было тем вопросом, который был чуть ли не самым болезненным для него. Вообще-то, надо было радоваться, тому, что ему вообще удалось оснастить все свои корабли хотя бы таким “офицерским составом” как эти курсанты военно-космических академий. Состояние же низших чинов было просто аховым. Не удалось набрать людей даже на минимальный состав экипажей. Пришлось заполнять многие должности дроидами и автоматическими системами, что явно не улучшало боеспособность кораблей.

- Да, капитан Танз? – спокойно произнес мастер-джедай, справившись со своими эмоциями.

- Мастер Роэн, - юноша вновь запнулся, - Мы находимся в секторе уже почти три часа и никаких признаков…

Мысленно Роэн смог только простонать. Состояние экипажа было хуже, чем он думал.

- Мы находимся в секторе с крайне затрудненной гипернавигацией, капитан Танз, - с каждым ледяным словом мастера юноша бледнел все сильнее и сильнее, - Здесь нельзя ожидать своевременного прибытия кораблей в срок. И я весьма удивлен, - в этот момент кожа капитана приобрела почти белый оттенок, - Что вы не удосужились ознакомиться с особенностями этого сектора.

- Д-да, мастер, - запинаясь, произнес Танз, - Возможно… Возможно, следует связаться по дальней связи и сообщить, что мы…

Роэн с тоской подумал о том, что Темная Сторона Силы имеет явные преимущества перед его талантами по крайней мере в одном вопросе: в вопросе общения с подчиненными.

- Капитан Танз, - на этот раз Роэн уже не старался скрыть раздражение, - Возможно, вы уже забыли о том, с какой целью мы здесь находимся. В таком случае я вам напомню. Мы прибыли сюда с целью проведения переговоров, которые должны и будут оставаться в секрете. И если мы включим дальнюю связь, то с равным успехом мы могли бы положить доклад о готовящихся переговорах на стол Люка Скайвокера.

- Да, мастер, - судя по выражению лица Танза, эта мысль ему в голову как-то не приходила.

Раздраженно взглянув на Танза, Роэн перевел взгляд на остальной мостик “Устремления”, словно ища хоть какое-то успокоение в окружающей обстановке. К сожалению, на мостике старого Звездного Разрушителя класса “Виктория” не было больше просто ничего, что могло хоть как-то успокоить мастера-джедая.

Сам вид устаревшей, монументальной обстановки рубки своего флагмана, усугубленный к тому же тем, что ни один из стоявших за пультами офицеров не был хоть сколько-нибудь значительно старше Танза, еще раз напомнил ему о том, насколько стары и небоеспособны корабли, составляющие его силы. Сама по себе старая “Виктория”, сошедшая с верфей “Рендилл Стардрайв” еще в эпоху Старой Республики была вполне боеспособным кораблем, достаточно мощным для участия в космическом сражении. Но как представительный корабль, задачей которого было внушать уважение к военной мощи того, кто пребывал на ее мостике, третьему по силе флоту Галактики, она не подходила совершенно. Но делать было нечего. Выбрать другой корабль было невозможно – не считая “Викторий”, все силы Роэна состояли из устаревших Звездных Разрушителей класса “Венатор”, и совсем уж анахроничных “Аккламаторов” и “Дредноутов”.

Как Роуэн ни старался, добыть современные республиканские корабли или разрушители класса “Император” оказалось не проще, чем набрать экипажи для имеющихся кораблей. И Новая Республика и Имперский Остаток крайне ценили такие корабли, и достать их в хоть сколь-нибудь приемлемом для боя виде было крайне сложно. В данный момент в одном из секторов Галактики шла операция, в ходе которой Роэн надеялся получить более-менее восстановимый ИЗР, но пока такого корабля даже и не наблюдалось. Пришлось лететь на переговоры на имеющемся.

Впрочем… если переговоры пройдут так, как надо – скоро ему уже не придется заботиться о кораблях, их будет очень много.

- Гиперпространственное возмущение! – от вопля кого-то в дальнем конце мостика едва не задрожали стены.

Роэн, скривившись, обернулся, собираясь испепелить взглядом неумеху, но к счастью для того, не сумел выделить его в начавшемся на мостике хаосе.

Как и следовало ожидать, при первой же необходимости действовать после длительного ожидания его “команда” тут же растратила весь свой лоск и снова превратилась в сборище курсантов, только что оторванных от учебников. Вокруг пульта сенсорной установки началась какая-то неразбериха, все устремились к одному дисплею, словно других на мостике не было вообще. Офицер, командующий лучевыми установками зачем-то включил систему наведения – при том, что орудия даже не были приведены из походного положения в боевое. Побледневший вахтенный офицер, вместо того, чтобы объявить готовность по всему кораблю, бестолково топтался возле пульта, судя по всему – горячо желая в этот момент оказаться где-нибудь подальше отсюда. Офицеры сенсорного контроля вообще затеяли какой-то спор – до Роэна долетели слова “не вижу никаких возмущений” и “почудилось, наверное” - в пылу которого кто-то уже листал страницы справочника.

В общем, если бы все это происходило на поле боя, атака противника застала бы разрушитель абсолютно неспособным хоть как-то защитить себя…

Отвернувшись от воцарившегося на мостике хаоса, Роэн вновь взглянул в иллюминатор. Как выяснилось – как раз вовремя.

Именно в этот момент Космос озарился вспышками выходящих из гиперпространства кораблей.

Расширенными от восхищения глазами, Роэн смотрел, как один за другим вылетают из гиперпространства стройные силуэты разрушителей, и как синхронно и отработано выстраиваются вокруг “Устремления” грозная армада. Великолепная точность и синхронность маневров кораблей сама говорила о блестящей подготовке экипажей, в сравнении с которыми его команда не стоила и упоминания. А силуэты темно-серых изящных громад буквально дышали грозным предупреждением о невероятной огневой мощи этих творений рухнувшей но не забытой Империи…

- Мастер?

Обернувшись, Роэн обнаружил у себя за спиной Танза.

Судя по всему, капитану удалось навести порядок на мостике, и даже привести разрушитель в более-менее боеспособное состояние. Роэн подумал, что похоже все-таки недооценил юного капитана. Сам мастер-джедай был искренне уверен, что команда не справиться с задачей за столь короткое время – что же, эта ошибка была даже приятна!

- Мастер, они прибыли, - Танз, судя по всему, собрался для наглядности указать рукой в иллюминатор, но к счастью для себя вовремя опустил руку, уловив взгляд джедая, - Я распорядился подготовить ваш челнок…

Что же. В предусмотрительности по не-военным вопросам Танзу отказать было никогда нельзя.

- В кои-то веки вы поступили правильно, Танз, - съязвил Роэн, спускаясь с возвышения в передней части рубки, и подходя к экрану внешней связи.

- Мастер, здесь передача, - молодой офицер за пультом связи быстро настраивал канал.

- На экран, - коротко приказал Роэн.

В следующую секунду экран перед ним потемнел, начиная работать.

- “Устремление”, с вами говорит капитан флагмана флота Территорий Тени Хагар Куенд, - динамики корабля включились, перенеся на мостик “Устремления” тяжелый голос говорившего, но никакого изображения на экране не возникло, - Мы прибыли сюда для переговоров. Как было оговорено, они будут проходить на нашем флагмане. Адмирал готов принять парламентера немедленно, при одном условии – парламентер должен прибыть один, на невооруженном корабле. Любое нарушение повлечет за собой мгновенное прекращение переговоров.

- “Не очень-то любезно”, - в голове у Роэна зародились неприятные предчувствия, но он подавил их усилием воли.

- Капитан Куэнд, - произнес он спокойно, - ваши условия полностью приняты. Согласен ли адмирал на наличие у парламентера личного оружия во время переговоров?

Одной рукой Роэн стиснул рукоять огненного меча.

Капитан Хагар несколько секунд молчал, возможно, советуясь с кем-то.

- Против личного оружия возражений нет, - прозвучал неожиданый ответ в динамиках, - Вы можете оставить его у себя.

- Отлично, - с некоторым усилием улыбнулся Роэн невидимому собеседнику.

- Ждем вашего представителя на “Клинке Тени”, - интонации капитана Куэна остались абсолютно бесстрастными, - “Устремление” – конец связи.

- “Клинок Тени”? – как только экран вновь погас, обратился джедай к Танзу.

- Да, мастер, - капитан обернулся к сенсорному дисплею, - Вот этот суперразрушитель класса “Алледжанс” в ста километрах впереди.

Роэн вгляделся в экран, выискивая необходимый корабль.

Большинство кораблей, составлявших парящий перед “Устремлением” флот были разрушителями незнакомой конструкции. Острые, длинные корпуса этих кораблей, выкрашенные в резко отличающийся от обычной имперской белой окраски темно-серый цвет, были более длинными и вытянутыми чем корпуса обычных разрушителей. Изгиб корпуса и надстройки придавал кораблям своеобразный, необычный и угрожающий вид. Тяжеловесная надстройка, более мощная чем на других разрушителях, выступала над корпусом корабля, утяжеляя кормовую часть корпуса.

Внимательно рассматривая корабли флота, Роэн, наконец, нашел, чуть в стороне от остального флота огромный суперразрушитель, парящий в Космосе. Его длинная вытянутая конструкция, хотя и имела все ту же темно-серую окраску, тем не менее сильно отличалась от остальных кораблей флота своими классическими, без изгиба в кормовой части очертаниями.

- Отлично, - коротко произнес мастер-джедай, - Готовьте мой челнок к вылету.

------

…Когда Роэн шагнул на палубу громадного корабля, его уже ждали. Выстроившийся в огромном ангаре караул одетых в темно-серую броню штурмовиков без дальнейших разговоров повел его по коридорам громадного корабля. Он не сопротивлялся. Его способностей джедая было достаточно для того, чтобы осознать – к нему относятся настороженно, но не враждебно.

В сопровождении двенадцати штурмовиков его провели по внутренним помещения разрушителя, и, после подъема на турболифте – подвели к двери помещения, располагавшегося в верхней части гигантской рубки суперразрушителя. Там караульные остановились, разойдясь по сторонам и встав возле двери.

Выпрямившись, и собравшись с духом, Роэн шагнул в автоматически приоткрывшуюся дверь.

- Рыцарь-джедай Роэн Карн, - голос, прозвучавший из глубины помещения содержал не вопрос, а утверждение, - И что привело вас на Территорию Тени?

Комната, в которой оказался Роэн, была небольшим помещением, слабо освещенным лучами нескольких расположенных у стен ламп. Большую его часть занимал широкий стол, выполненный из резного дерева какой-то неизвестной темной породы. Лучи ламп придавали полированному дереву какой-то особенный темно-красный оттенок.

Сидящий у дальней стены высокий темноволосый мужчина, смотревший слегка прищуренными глазами на Роэна, был одет в необычный для флота Империи темно-зеленый мундир Имперской Службы Изысканий. Знаки отличия на его плечах показывали, что их обладатель находится на второй по высоте ступени в имперском флоте – в звании адмирала.

Только один человек за всю историю Империи носил знаки отличия адмирала на темно-зеленом мундире Службы Изысканий.

- Адмирал-изыскатель Кайнрес Лиандра, - память Роэна наконец, подсказала ему ответ.

- Правильный ответ, - раздался насмешливый голос откуда-то со стороны.

Только теперь Роэн обнаружил, что в комнате находятся не только он и адмирал.

Прислонившись к стене возле большого иллюминатора, в стороне от стола стоял светловолосый юноша, закутанный в темный плащ. Черты его лица были почти не видны под капюшоном, но все же Роэну удалось заметить, что парень еще очень молод – не старше восемнадцати.

- Адмирал?… - Роэн стремительно обернулся к Лиандре.

- Все в порядке, рыцарь Карн, - это обращение особенно задевало Карна, привыкшего уже к наименованию “мастер”, - Это мой помошник. Он участвует во всех моих переговорах. Но если вы возражаете…

- Нет, ни в коем случае, адмирал, - почему-то Роэну очень хотелось произнести обратное, хотя по тону адмирала было ясно – без присутствия юноши в помещении, переговоры вообще не состоятся. Но этот парень у стены… чем-то он нервировал Роэна, причем с каждой секундой все больше и больше… - Конечно же, как вам угодно.

- Хорошо, - слегка кивнул адмирал, - Вы не будете возражать, если мы сразу же перейдем к вопросу переговоров? Итак, вы в течении длительного времени искали контакта с Территорией Тени, утверждая, что хотите предложить нам некое соглашение, которое позволит нам резко увеличить собственную мощь. Я вас слушаю.

Собравшись с духом, Роэн призвал на помощь Силу и очистил свой разум от мешающих мыслей. Потом. Со своими ощущениями он разберется потом. А сейчас – важнее всего переговоры. От них зависит если не все… то многое, в деле реформации Ордена Джедаев.

- Я пришел предложить вам союз, - сразу произнес он главное.

Выражение лица адмирала не изменилось.

- От вашего ордена или от вас лично?

- От меня лично, - ответил с некоторым колебанием Роэн, - В последнее время… мои действия не во всем сходятся с политикой Ордена.

- А точнее, почти ни в чем? – поинтересовался стоявший у стены юноша.

От этой фразы Роэн вздрогнул. На миг ему показалось, что эти двое знают все, о чем он думает и что совершает…

- Верно, - усилием воли Роэн подавил колебания, - Мои действия…направлены на некоторое… изменение существующего Ордена. Если это возможно, я бы хотел объяснить мою точку зрения.

Юноша, казалось, хотел что-то сказать, но адмирал легким взмахом руки остановил его.

- Мы вас внимательно слушаем, рыцарь Карн.

Роэн мысленно пожелал себе удачи – сейчас от его красноречия зависело все.

- Меня и моих единомышленников в Ордене, - начал он, тщательно подбирая каждое слово – не устраивает курс, который проводит в установлении политики Ордена Люк Скайвокер. Изначально, пока Орден состоял всего из нескольких десятков джедаев, его политика не вызывала у нас противоречий. Но с ростом Ордена, стало все больше и больше проявлятся то, что мы считаем… ошибкой, могущей повлечь за собой катастрофические последствия. И имя этой ошибке – дезинтеграция.

С самого начала Возрождения Джедаев одной из главных целей Ордена было объединить Джедаев вокруг себя. Объяснить тем, кто не мог принять этого самостоятельно, какую ценность и важность представляют собой их способности. Создать цель, ради которой и должен существовать Орден – защита справедливости и порядка в Галактике. ТОГДА, все шло так, как и должно быть. Но в последнее время эта цель была… утрачена.

Я начал замечать, что в политике Ордена происходят изменения. Словно основной целью для Джедаев уже не должно было быть всемерное развитие их способностей как рыцарей-джедаев для цели защиты справедливости в Галактике. Более того, возникало ощущение, что мастера Скайвокера уже интересует не столько развитие способностей джедаев, сколько развитие совершенно не имеющих к этому отношения направлений.

Вместо того чтобы все время учеников тратить на развитие их умений во владении Силой, он уделял все больше и больше внимания “развитию их способностей”: политиков, рабочих, дипломатов! Как будто это было столь же важным – более того, более важным - как и создание новых поколений защитников Галактики!

- А вы считаете это ошибочным.

Слова адмирала вновь прозвучали не как вопрос а как утверждение.

- Да, - кивнул Роэн, - Это – бесспорная ошибка. Все эти функции могут выполняться и обычными людьми. Более того – дроидами. Использовать джедаев для этих задач – просто смешно, хотя они, естественно, способны справиться с ними лучше простых людей.

Но существует задача, с которой ни дроиды ни люди не способны справиться. И эта задача – защита справедливости. Никто, кроме джедая не может с такой степенью точности и эффективности определять правду и карать несправедливость. На это, именно на это необходимо направить все силы Ордена. Отбросить все побочные функции! Нас мало. Пока еще – очень мало. И мы просто не вправе тратить свои силы на что-либо иное!

Усилиями Скайвокера джедаи просто… растворятся в населении планет. Исчезнут среди миллионов людей – если они не будут ничем отличатся от них. Не внешними атрибутами. Самим положением.

Положение джедаев должно стать особенным. Джедаи не должны быть среди простых людей. Они должны быть выше них, должны быть недосягаемым и притягательным идеалом – должны быть силой. Зовущей и наставляющей к лучшему! Вот та цель, к которй стремится мой Реформационный Орден.

Мы собрали все наши силы. Мы сильны. Но нас недостаточно, чтобы переломить положение в Галактике. Наших сил не хватит, чтобы сокрушить одним ударом Новый Орден Скайвокера и опровергнуть его концепции, пока не стало слишком поздно, и Второе Падение Джедаев не стало фактом!

Для этого мне и нужна ваша помощь. У меня есть сторонники. У меня есть знания. Но у меня мало боевых кораблей, в то время как мои противники распоряжаются чуть ли не всем флотом Новой Республики. И поэтому я предлагаю вам – объединим усилия. Я знаю о том, что Империя Территорий Тени ведет свои исследования в области Силы – и следовательно, вам не безразлично будущее Джедаев.

Опустив голову, Роэн замолчал, ожидая ответа от адмирала.

Несколько томительных мгновений стояла тишина.

- Ващи построения… интересны, - нарушивший ее голос адмирала прозвучал так громко, что Роэн едва не подпрыгнул от неожиданости, - Не могу сказать, что я полностью с ними согласен… но рациональное в них есть. Итак, какие выгоды ВЫ получите от союза с нами я понял. А какие выгоды получим мы?

Роэн едва заметно стиснул кулаки.

Эта часть была наиболее опасной в его плане. То, что он собирался им предложить… было почти немыслимо. Уже долгие годы об этом даже не вспоминали. Но с другой стороны, если не рискнуть всем – можно не получить ничего.

- Я могу дать вам то, что не сможет предоставить никто больше, - тихо произнес он, - Одной из причин моих противоречий с Скайвокером было именно то, что он не хотел использовать это для усиления мощи Ордена. У меня есть комплект клонирующих цилиндров Спаарти, и я… - Роэн запнулся, призвав всю Силу, которой он обладал, на помощь, - Я могу клонировать джедаев, - выпалил он.

На этот раз тишина воцарилась надолго. Выражение лица адмирала не изменилось, но каким-то образом Роэн, даже не прибегая к помощи Силы, почувствовал, что его слова вызвали в нем какой-то отклик… только какой?

- Роэн, - неожидано тихо и серъезно произнес адмирал, - Вы не понимаете, с чем играете. Остановите это. Слишком опасно для вас… и для всей галактики. То, что вы занимаетесь клонированием, само по себе ничего не значит. Но клонирование джедаев – это не то, во что стоит играться. Если вы не верите мне, поднимите архивы Корусканта времен Войны Клонов. Изучите те разрушения, которые производили клоны джедаев, даже созданные лучшими мастерами своего времени. Это…

- Адмирал, я не собираюсь обсуждать с вами этическую сторону клонирования, - Роэн начал понимать, что его идея, ради которой он затратил столь много усилий, явно не пришлась по вкусу адмиралу Лиандре.

- Это не этическая сторона клонирования, - возразил адмирал, - это вопрос безопасности Галактики.

- То же самое мне сказал Скайвокер, когда я предложил за счет клонирования усилить Орден, - Роэн уже не мог удержать себя, - Технологии ушли вперед…

- Возможно, так как он был в этом прав, он не ошибался и в остальном. Ну ладно, если вы не верите предупреждениям об опасности клонирования джедаев, тогда ответьте мне на вопрос. Допустим, у вас все пройдет идеально и вы получите клонов-джедаев. Но через сколько лет? Инструкции по клонированию предупреждали, что клонирование сложной схемы – джедая – может занять годы, или даже десятилетия. Когда вы получите своих джедаев? Через пять лет? Десять? Сто?

- Как мне известно, - язвительно заметил Роэн, - предполагали, что даже клонирование обычного клона займет время до нескольких месяцев. Адмиралу Трауну удалось сократить это время до двадцати дней…

- Вы не понимаете.

Чуть хрипловатый голос стоявшего у стены юноши прозвучал в помещении неожидано громко.

- Вы действительно не понимаете, - юноша поднял голову, и его пронзительные желтые глаза сверкнули в полутьме, - Вы даже не понимаете принципов, которые затрудняют клонирование джедаев. Вы играете с тем, что никак не можете понять. Этот разговор не имеет смысла.

- Боюсь, что я склонен согласится с ним, - кивнул адмирал, - Вы упорно отказываетесь слушать предупреждения, которые в свое время заставили отказаться от клонирования джедаев лидеров в этой области…

Начавший злится Роэн не стал слушать адмирала. Он уже понял, что его предложения, похоже, не найдут поддержки. Что же…

Обратившись к Силе, Роэн потянулся к сознанию адмирала. Он не хотел этого делать, считая каждый такой шаг опасным приближением к Темной Стороне, но ситуация вынуждала его. Его воля потянулась к сознанию адмирала…

Чтобы натолкнуться на волну непроницаемо-черного мрака, чуть не захлестнувшую его сознание.

-…некрасиво, - услышал он окончание фразы адмирала.

- Что некрасиво? – удивленно переспросил он.

- Проникать в сознание собеседника чтобы склонить его к нужному вам рашению – некрасиво, - спокойным голосом повторил адмирал, - И кодекс Джедаев, если я не ошибаюсь, не одобряет этого сверх крайней необходимости. Этим вы доказали, что у вас кончились аргменты. Что же, рыцарь Роэн, я полностью согласен с моим помошником. Этот разговор не имеет смысла. До свидания, рыцарь. И убедительно предлагаю вам больше не искать встречи с нами.

Роэн встал, подняв голову. Хотел что-то сказать, но…

- Еще одно, Роэн, - произнес юноша, - Не позволяйте так легко манипулировать собой.

Роэн еще раз упрямо поднял голову, вихрем развернулся, и вылетел из помещения.

… Когда шум шагов Роэна и немедленно присоединившегося к нему патруля затихли в коридоре, адмирал Лиандра задумчив взглянув ему вслед, обернулся к второму человеку в помещении.

- И что ты думаешь об этом, Кос? – тихо спросил он.

- Самодовольный болван, - юноша шагнул к столу. На лице его играла хищная улыбка, - Все его высокомудрые построения имеют в своей основе лишь стремление повысить себя, любимого, до уровня недосягаемой величины, которое он прикрывает благордными рассуждениями о роли Джедаев в Галактике. Если бы за ним кто-то не стоял, кто дал ему цилиндры и технологии, он был бы попросту смешон.

- А ты считаешь, за ним кто-то стоит, Кос? – с интересом спросил адмирал, переплетя пальцы рук.

- Цилиндры Спаарти на дороге не валяются, - кивнул юноша, - Последний известный мне комплект был уничтожен на Биссе. После войны клонов, когда большая часть миров, занимавшихся производством клонов, были уничтожены, лишь немногие установки уцелели. Даже Император имел всего два комплекта – один на горе Тантисс, и один на Биссе. Можно, конечно, предполагать, что он нашел эти установки на каком-то из разрушенных миров… но вряд ли там что-то сохранилось в нужной степени, тем более - инструкции по клонированию.

- Вот это меня и беспокоит, - тихо произнес Лиандра, - Технологии клонирования… Мало иметь цилиндры Спаарти, нужно еще и уметь ими управлять. Проблему клонирования джедаев полностью не удалось решить даже во времена войны клонов. И даже тогда создание более-менее нормального клона требовало огромного времени… Кос, ты уверен, что этот процесс нельзя ускорить?

- Абсолютно, - кивнул юноша, - В конце концов, я же клон.

- Согласен, - произнес Лиандра, - Даже технологии Трауна здесь вряд ли помогут. Более того, наверняка помешают. Если в итоге получится лишенный Силы клон, то это будет оптимальным результатом. Но если…

- Можете не продолжать, я и сам знаю, - хмуро ответил Кос, поворачиваясь к иллюминатору, - Безумный Джедай может производить невероятные разрушения. Возможно, тогда стоит… - юноша задумчиво извлек из стола комунникатор.

- Не думаю, - отрицательно покачал головой адмирал, - Если мы собъем его сейчас, мы не остановми процесс. Мы даже не знаем, где эти установки. И главное – мы не знаем, кто стоит за всем этим.

- Ты прав, - подойдя к иллюминатору, Кос задумчиво проследил взглядом крошечный челнок, стартовавший с палубы “Клинка Тени”.

Они следили за силуэтом “Виктории”, до тех пор пока та не исчезла во вспышке гиперпространства. Еще несколько минут стояла тишина. Затем Кос решительно вскинул голову.

- Адмирал, я возьму “Вайоленс”.

- Последуешь за ним, Кос? – осведомился адмирал.

- Не только. Еще собираюсь заглянуть в одно место, где давно хотел побывать. Посмотрим, так ли все там плохо, как говорил этот “рыцарь”.

- Кажется, я догадываюсь, куда, - спокойно произнес адмирал.

- Да, - кивнул Кос, направляясь к дверям, - загляну на Явин-4.

Адмирал задумчиво взглянул в иллюминатор…

- Кстати, Кос, - произнес он уходящему юноше, - Спасибо, что прикрыл меня от его воздействия. И будь внимателен и осторожен на Явине. Школа Джедаев – интересное место… но и непредсказуемое…

- Лин, кому ты это объясняешь! – уголок рта юноши искривился в улыбке, - Смешно предполагать, что этим джедаям удасться обмануть меня. Один раз я уже разделался, несмотря на все тайны и могущество, со всем их орденом… В конце концов – я Палпатин.

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Итак, к вопросу о боевых морлоках - некоторая логика!

3) Музыкальный инструмент для молочного животного ( баян для козы) или отнюдь не главные хвосты

Обсудив вопросы парусности паровоза и гемо-графии, я бы хотел затронуть еще один чисто логический вопрос, который поверг меня в глубокое изумление и сильно повредил моему восприятию книги. Поговорим о боевых морлоках – то есть о гемах, выведенных Вавилоном специально для сражений. Обсудим один простой, но очень важный в плане логики вопрос – зачем морлокам хвост?

Во все века и времена, во всех вооруженных силах, предполагавших вести хоть какие-то серъезные боевые действия на первое место при создании дизайна боевой техники и вооружения выдвигался параметр практичности. Боевая единица должна как можно лучше исполнять свою главную функцию – побеждать врага. Все декоративные элементы нацепляются только тогда, когда они не мешают собственно боевым качествам машины или вооружения.

И вот в Вавилоне уважаемой Чигиринской мы сталкиваемся с таким явным нарушением этого правила, как боевые морлоки. Которые, как следует из текста, оснащены хвостом.

Абсолютно явно, что хвост – это не случайный элемент, проявившийся в ходе генетических операций. В конце концов – в Вавилоне достаточно опытные генетики, чтобы бороться с такими ошибками. Вряд ли можно предполагать, что за долгие годы существования Вавилона, никто так и не сумел решить эту проблему. Следовательно, хвост у боевых морлоков был изначально задуман генетиками как неотъемлимый элемент их организма.

А что от него, вообще-то толку?

Если, как и все военные, подходить к хвосту с точки зрения логики, то мне совершенно непонятно, каким образом он усиливает морлока как боевую единицу. Возможные проблемы, которые он создает, можно назвать навскидку:

1) Явные сложности с униформой и бронезащитой. Обычные скафандры и бронесистемы использовать не получится – хвост мешает. Следовательно, все это приходится создавать специально, что существенно повышает стоимость эксплуатации морлоков. С броней вообще проблемы – приходится ведь прикрывать еще и хвост! А это – лишние килограммы брони, которые прикрывают уязвимый орган. Преимущества морлоков в физической силе, таким образом, полностью нейтрализуются необходимостью бронирования хвоста.

2) Проблемы с конструкцией организма. Из книги мы знаем, что морлок способен выдержать на своем хвосте вес пятилетнего ребенка – то есть 10-15 килограмм. Также хвост используется в рукопашной, что позволяет предполагать, что эта конструкция достаточно длинная и гибкая. Так что легкой и декоративной конструкции не получается – хвост массивный и тяжелый, и достаточно сильно влияет на конструкцию организма.

А это значит, что сохранить человекообразную конструкцию организма при всем желании не получится. Придется основательно переделывать тазовые кости, чтобы обеспечить крепление мышц. Придется изменить наклон туловища, сильно наклонив его вперед – чтобы не перевешивал. Так что в итоге получится что-то по структуре скорее напоминающее тиранозвара, с сильно наклоненной вперед передней частью туловища. Особых преимуществ такая конструкция явно не дает, не говоря уже о необходимости переоборудовать органы под нее!

3) Транспортные проблемы. Хвост мешает разместить морлока на любом стандартном сиденье любого транспортного средства. Так что в броневик, танк или самолет морлока посадить невозможно. Создавать же чистого пехотинца, которого даже к полю боя перекинуть сложно – явно не самая лучшая идея.

4) Уязвимость. Растет вероятность ранений – за счет увеличения площади тела. А если еще и хвост прикрывать броней – то подвижность упадет очень сильно!

5) Маневренность. Сказать, что хвост при ходьбе будет мешать – это еще полбеды. Но он будет путаться под ногами при беге, мешать бегущим сзади, заносить на поворотах, и его будут бесконечно прищемлять дверью. Так что маневренность он снижает, и сильно – а с использованием его как балансира, будут явные проблемы при прямохождении!

Итак, вот пять проблем, которые стоят перед использованием хвостов. Как чисто декоративный элемент хвост себя явно дискредитировал. Следовательно, он должен давать какие-то практические преимущества – но какие?

С точки зрения автора – хвост помогает морлокам в рукопашной, то есть в ближнем бою используется как дополнительное оружие. Эта точка зрения является более-менее логичной – но только на первый взгляд, поскольку сразу же встает множество вопросов.

Первый из них: а как, собственно говоря, это применить в рукопашной? Развернуться к противнику спиной и атаковать его хвостом? Феерическая картина – морлоки наступают на имперские позиции задом, повернувшись к врагу спиной… Есть сильное подозрение, что имперцы вряд ли в ответ тоже развернуться спиной и устроят драку спинами, а просто выкатят пулеметы и положат всех наступающих. Или хвост такой длинный, что позволяет поражать врагов спереди не поворачиваясь? Тогда он должен столько весить, что для компенсации придется превратить морлока в подобие ящерицы – излишне говорить, какие это создаст проблемы при попытке использования на поле боя.

Второй: так ли уж часто бывает рукопашная в современной войне? Практика показывает, что до рукопашной дело доходит гораздо реже, чем до артиллерийских обстрелов и перестрелок. Так что создание ориентированной на рукопашную пехоты явно попросту не оправдано – тем более с неясной концепцией применения и таким количеством недостатков! А если все-таки нужно усилить мощь в рукопашной пехоты, то проще прикрепить к винтовке штык – тем более, что энергитически-холодное оружие позволяет создавать достаточно оригинальные разработки в этой области!

Третий: так как рукопащные и вообще исключительно пехотные сражения в современной войне бывают довольно редко, то попытка создания суперпехоты вообще выглядит довольно странно! Не лучше ли на те же деньги усилить стрелковое вооружение пехоты за счет развития электроники? Или попросту построить пару танковых дивизий?

Так что преимущества морлоков в рукопашной выглядят довольно странно. Реализовать их нет никакой возможности, а в тех редких случаях, когда это все-таки удасться, никакого влияния на ход сражений это не окажет. В то же время, проблем с хвостом выше крыши. Так зачем он вообще нужен?

Можно, конечно, предположить, что хвост нужен исключительно для придания морлокам более устрашающего вида – так же, как например, во Вторую Мировую пилоты рисовали на своих самолетах оскаленные акульи морды. На это я могу ответить только одно – никому из этих пилотов не приходила в голову идея приделать самолету еще и хвост и плавники – на случай, если придется плавать! Декоративные элементы допустимы на военной машине и вооружении только тогда, когда они не снижают боевой эффективности!

Да и вообще – здраво рассуждая – зачем нужна генетически выведенная пехота?

Вообще, у всех попыток заменить пехотинца-человека искусственной пехотой может быть только одно объяснение – нежелание терять людей. Но тут возникают два вопроса. Первый – неужели Вавилоняне такие человеколюбивые, и главы их домов так ценят общественное мнение, что несмотря на явный избыток человеческого потенциала – не хотят нести даже небольших потерь? На это не похоже!

Второй вопрос: а какие вообще предвидятся человеческие потери?

Как говорит практика, наибольшие потери в численном составе воюющие стороны несут в ходе наземных сражений. Морские и воздушные, при всей громадности задействованной в них технике – далеко не столь кровопролитны.

А могут ли в условиях космической войны быть наземные сражения?

Абсолютно ясно, что, подобно войне на Тихом Океане 1941-1945 годов, где исход битв за острова решал тот, кто контролировал море вокруг них, исход войны в Космосе будет решать победитель в космическом сражении. Планеты, подобно островам, будут целиком и полностью зависеть от флота. Установив господство в Космосе над планетой, атакующий флот может полностью ее блокировать и лишить всяких подходов подкреплений – после чего, подобно блокированной японской военно-морской крепости Рабаул, планета может не сдаваться, но никакой роли уже играть не будет – без флота ничего сделать противнику она не способна. Смысла немедленно захватывать планету вообще-то нет – все необходимые для развития действий флота инфраструктуры – верфи, склады боеприпасов, укрепленные базы - гораздо проще будет построить на орбите вокруг планеты. Так что с завоеванием блокированной планеты вполне можно и подождать до того момента, когда она окажется в ближайшем тылу. И тогда уже проводить планомерную осаду.

Захват планеты совершенно не требует проведения какой-либо масштабной наземной войны, связанной с какими-либо потерями. Флот, контролирующий Космос над планетой, совершенно спокойно может попросту выбомбить с орбиты все оборонительные объекты используя для этой цели кинетические снаряды – попросту куски металла, бросаемые с орбиты на нужный объект. Даже не нужны бомбы – для разрушения всего представляющего опасность на планете вполне хватит обычных кусков металла, разогнанных до большой скорости. Гарнизоны, аэропорты, морские корабли – все это только мишени для космической бомбардировки. Танки, артиллерия, авиация на позиции – все это элементарно отследить и уничтожить с орбиты даже сейчас – а как разовьются технологии в будущем!

При подготовительной бомбардировке мы не тратим даже дорогих бомб – мы тратим дешевый металл, но и этой бомбардировки хватит, чтобы от наземных войск на осажденной планете остались только отдельные отряды без тяжелой техники и вооружения, причем немногочисленные. Теперь для завоевания планеты нужно попросту высадить оккупационные силы, и несколько отрядов быстрого реагирования космического базирования – для уничтожения оставшегося сопротивления. Принимая во внимание полное техническое преимущество атакующих – у обороняющихся все разбомблено – и возможность продолжать наносить орбитальные удары по всем вражеским объектам – никаких тяжелых потерь для атакующих не предвидится.

Так зачем нам выводить каких-то боевых морлоков, создавать какую-то суперпехоту, если с завоеванием планеты успешно справятся и самые обычные войска причем в небольшом количестве? Оккупационные гарнизоны, разве что? Но опять-таки – не настолько мало у нас людей! А если в каком-то месте начнется масштабное восстание, то возможность нанести из космоса куском металла кинетический удар по планете хоть с другого конца системы у нас всегда остается!

---

Еще кое-что о "Сердце Меча" - внимательный анализ некоторых цифр

3) Гемо-филия и гемо-графия

Итак, переходим к одному из главных сюжетообразующих “Китов” уважаемой Чигиринской – поговорим о гемах, великих и ужасных.

Сам термин “гем” у меня лично вызывает упорные подозрения в наличии и здесь чьих-то ушей, но в данном случае я, к сожалению, не могу быть полностью в этом уверенным.

Оставим за пределами рассмотрения всевозможные психолого-моралистические осмысления правильности или неправильности использования гемов. Так как я сам отношусь к аболиционистам, то защищать Вавилон в данном случае не собираюсь. Но кое-что заметить по этой проблеме должен.

В первой части книги, подчеркивая упадническую структуру Вавилона, Чигиринская упоминает, что власти государства с удивлением обнаружили, что 27% их планет на 96% заселены гемами. Предполагая, что соотношение людей и гемов в остальном Вавилоне тоже достаточно высоко, получаем что в среднем по Вавилону гемов 30%-45%! Это предлагается читателю как доказательство глубокого увязания Вавилона в тьме рабовладения и угнетения генетически выведенных мыслящих существ…

Но если оценить все это не прибегая к эмоциям, то получается довольно странная картина:

1)Власти Вавилона неожидано, как видится из общего стиля этой части книги узнают, что 27% их планет на 96% заселены гемами. Не знаю как у остальных, а у меня мгновенно возник вопрос - как это им удалось?! Автор – уважаемая Чигиринская – похоже, не очень представлял себе числа с которыми оперировал. 96% - это огромное число. Похоже, что автор не представлял себе, что это значит – что из, допустим, 100.000.000 населения планеты людей всего 4.000.000!

Представим себе на миг, что гемами на 96% заселена Москва. В одном доме с нами живут всего четыре человека – остальные девяносто шесть жителей гемы. На улице с нами здороваются исключительно гемы – шанс встретить человека, не важно, знакомого или нет, почти равен нулю. В трамвае с нами едут исключительно гемы. В магазине в очереди стоят гемы. При этом от людей они отличаются довольно четко.

А теперь объясните мне, как власть может ничего не знать о такой демографии населения! В конце концов, таких планет – четвертая часть всего Вавилона, 27%! Даже если предположить, что эти планеты – один сплошной Вавилонский Урюпинск, в который почти никто не летает - невозможно, чтобы ни на одной из них не побывал чиновник центрального правительства Вавилона! В конце концов – даже если до глобальной власти далеко как до жирафа – существуют же локальные правительства различных домов Вавилона – неужели ни один из них не придал значения такому положению?!



2) Ладно, предположим, что перепись населения в Вавилоне производится раз в 100 лет. Предположим, что все эти планеты относились к одному дому, который в неукротимой филантропии отказывался вставлять в паспорт графу “генетический тип” и всех гемов писал вместе с людьми. В конце концов – чего только не бывает – если елки стали красными…

Возмущенно описывая нехорошее поведение Вавилонцев, которые в отличии от хороших имперцев, разводят у себя рабовладение, автор явно пытается вызвать у читателей неприязнь к вавилонцам. Позиция автора в общем-то беспроигрышная – ни один человек не сможет заявить, что поддерживает рабовладение.

Но тут вопреки идеям автора на пути встает логика.

Первый и немедленный вопрос, когда читатель узнает о 96% населения 27% планет Вавилона – зачем столько гемов?! Выходит, что на четырех человек на этих планетах приходится по 96 гемов! Причем надо учитывать, что гемы – это не машины, которые можно отключить и спрятать в ангар, это живые существа, которые долго хранится не могут, которых нужно кормить, которых нужно лечить, обеспечивать условиями для жизни…

И встает вопрос – что же это за такие работы, для которых гемов использовать выгоднее чем людей – и которые не поддаются механизации?!

Абсолютно ясно, что для технологически развитой державы намного проще механизировать рабочий процесс, чем приставлять к нему огромное количество пусть даже низкооплачиваемых рабочих (кормить-то их все равно надо!) Можно поставить переносить тяжести конвейер, а можно гема с тележкой - конвейер, в отличии от гема с тележкой есть не просит, чинится легко, транспортируется тоже, если он временно не используется, его можно просто положить на склад, да и построить его можно очень быстро! Преимущества гема с тележкой выглядят минимально – есть конечно преимущество легкой перепрофилизации – если носить груз на не нужно, мы всегда можем переставить гема на закручивание гаек – но практика показывает, что это не то преимущество, которое себя оправдывает.

Какие-то работы во враждебной среде – вот как автор определяет использование гемов. Опять-таки вопрос – если среда очень враждебная, то не проще ли не производить гемов на основе человеческого генотипа, который все-таки особой приспособляемости не дает, а построить батискат?! Да и вообще-то какой смысл основывать колонию на планете, на которой жить слишком трудно – так что все равно в основном там будут жить не люди а гемы? Какие-то минералы? Так вообще-то чем гемы с кирками, шахтное оборудование и проще и эффективнее!

Опять-таки вывод: совершенно непонятно, зачем столько гемов. Неужели почти все планеты Вавилона нуждаются в таком количестве не особо эффективной рабочей силы?! Причем это ведь мощная индустриальная держава, в которой основное значение на производстве играет не количество а качество!



3) Наконец, главное. Какое именно положение в Вавилоне занимают гемы – могут ли они в экономике Вавилона быть заменены людьми, или нет? То есть – играют ли гемы роль более выгодной, или все-таки незаменимой рабочей силы? Более выгодно ли использование гемов в сравнении с людьми – все-таки гемам зарплату платить не надо – или просто заменить гемов людьми не получится в силу специфичности задач!

Предположим, что верно первое. Гемы, как негры в Южных Штатах Америки попросту более выгодны. У работодателя есть выбор – выбирать людей или гемов – и он выбирает более дешевую рабочую силу.

Тогда немедленно вопрос. Как мы уже подсчитали, на 27% планет Вавилона гемов 96%. Предположим, что еще на четверти планет их 45%. Еще на четверти – 35%. Еще на четверти – 15%. Итого в среднем по Вавилону – 47,75% гемов среди населения – почти половина.

И возникает вопрос – если гемы заменяют людей на работе – что делать с образующимся чудовищным количеством недовольных этим трудящихся?! Ведь огромное количество людей в итоге заменяется в труде гемами! В конце концов не средние века –есть кому защитить интересы трудящихся - есть, наверняка и профсоюзы, и коммунистические объединения, и Карла Маркса все читали… Естественно, что если более половины человеческого населения Вавилона недовольно жизнью, это выливается в гражданские беспорядки, революции и в итоге – развал государства в результате внутренних процессов. И вооруженные силы не помогут – в них тоже люди служат. Не одних же гемов к рычагам управления звездолетов приставлять!

А значит, государство будет наполовину парализовано непрерывно. Учитывая, что гемы налоги не платят – сомневаюсь, что такое положение устраивает правительство! Естественно, что оно будет принимать какие-то меры, например – ограничивать производство гемов! В любом случае – если правительство допустило такого демографического положения, значит оно совершенно не контролирует ситуацию в стране – причем даже локальные правительства ничего не делают!

Вывод: верно второе. Гемы – незаменимы. Либо рост населения в Вавилоне очень медленный и рабочих рук катастрофически не хватает. Либо гемы попросту выполняют те работы, которые люди выполнять не смогут.

Но тогда неясен весь антивавилонский пафос автора. Мы же не протестуем против того, что электрических лампочек на Земле много больше чем людей – потому что без электрических лампочек не обойтись – люди электрических лампочек заменить не смогут. Так какой смысл упрекать Вавилон в использовании рабского труда – если он просто не может как-то иначе?!

---

О ПАРУСНЫХ ПАРОВОЗАХ - КНИГА О. ЧИГИРИНСКОЙ "СЕРДЦЕ МЕЧА"

О ПАРУСНЫХ ПАРОВОЗАХ,

ИЛИ

МОЕ СКРОМНОЕ ИМХО

ПО ПОВОДУ ПРОИЗВЕДЕНИЯ УВ. О. ЧИГИРИНСКОЙ

“СЕРДЦЕ МЕЧА”

Итак, недавно я имел возможность ознакомится с произведением уважаемой О. Чигиринской “Сердце Меча”, по поводу которого в Интернете ломается немало копий. Как и следовало ожидать, я не смог пройти мимо вызвавшей столько споров книги, и сейчас хотел бы высказать кое-какие мои мысли на эту тему…



1) Парусный паровоз

Как всем читавшим книгу стало уже, надеюсь, ясно, первая ее часть – до посадки “Паломника” на планету – представляет собой по сути дела переложение на жанр космической оперы романа Жюля Верна “Пятнадцатилетний капитан”. Я совершенно не собираюсь обвинять автора в плагиате, поскольку считаю такой прием вполне допустимым в литературе (если, конечно, сюжетные ходы не выдаются за полностью свои) но кое-что высказать обязан.

Один из двух важнейших двигателей сюжета у автора – собственно, Жюль Верн, как, надеюсь, все понимают – писатель середины и второй половины XIX столетия. Писатель века разума и веры в научный и логический подход ко всему. В его произведениях эта мысль присутствует постоянно. И естественно. Сюжет, построенный на основе сюжетной линии произведения Жюля Верна, в глазах всех читателей будет обязательно содержать эту мысль.

И вот тут-то и происходит явный диссонанс со вторым из главных двигателей сюжета “Сердца Меча” – главным героем Диком Суной. Естественно, напрашивающиеся ассоциации с Диком Сэндом напрашиваются совершенно зря – ничего общего эти два персонажа не имеют. Дик Суна – блестящий пример человека столетия эдак XIV-XV – мрачный занудливый моралитик с легким (поначалу) сдвигом на почве веры.

Я не стану в данном случае говорить ничего плохого о герое – в конце концов, и такой двигатель сюжета имеет полное право на существование – но у меня есть некоторые претензии по поводу совмещения Дика Суны и Жюля Верна.

Если перейти на ассоциации, то попытка совмещения сюжета автора XIX столетия с главным героем из XIV столетия, вызывает в книге “Сердце Меча” ощущение попытки закрепить на паровозе парус. Паровоз в данном случае – бесспорно, Жюль Верн, который честно тащит за собой сюжет всей первой половины книги. Парусом же – таким классическим, прямоугольным, с большим красным крестом в центре – является безусловно Дик Суна.

В общем-то даже попытка закрепить парус на паровозе сама по себе явно не столь уж и плоха. Если парус использовать в чисто декоративных целях, то может выглядеть очень неплохо!

К сожалению, уважаемая Чигиринская (далее - автор) этой ролью паруса ограничиваться не желает. И упорно пропагандирует его как средство ускорения движения паровоза. При этом от усилий паровоза она тоже отказываться не желает, что производит довольно своеобразное впечатление.

Все читатели мне могут возразить – ведь существовали же пароходы с парусами – так что парус может быть пригоден хотя бы как средство экономии угля. То есть парус могут использовать в те моменты, когда паровоз отдыхает – то есть Дик Суна толкает сюжет в те моменты, когда в сюжете, собственно, Жюля Верна автор делает перерыв.

Вынужден разочаровать – не может, и по двум причинам, которые я сейчас назову.

1)Первая причина – совместимость двигательных установок. Да, были пароходы с парусами – для той же экономии угля. Но по ходовым качествам они сильно уступали и парусникам и пароходам без парусов. Причина – несовместимость взаимно мешающих друг другу двигателей. Когда корабль движется под парусами, винт создает сопротивление в воде и замедляет движение, а когда корабль двигается при помощи паровой машины – мачты создают сопротивление в воздухе. В итоге, как только появились более экономичные паровые машины, позволявшие затрачивать на меньшую дистанцию тот же запас угля, и более крупные корабли, способные брать на борт больший запас угля, от таких систем сразу же отказались.

2)Вторая причина – собственно, отсутствие в сюжете первой части тех мест, где Жюль Верн может отдохнуть от своей роли двигателя. Все не-Жюльверновские эпизоды в тексте первой части книги смотрятся довольно вставными, и сюжетообразующая роль им удается слабо.

Так что большую часть времени за двигатель сюжета работает паровоз. При этом, в полном соответствии с законами аэродинамики, висящий на мачте парус ему явно мешает, но ладно! Жюль Верн все сдвинет с места! Паровозу парус не помеха! Даже не смотря на явно непригодное топливо, предлагаемое паровозу в виде попытки набить сюжет совершенно чуждым Жюлю Верну религиозным миссионерством, паровоз летит вперед по просторам галактики, бодро дымя набитой мудростями трубой (из которой явно торчат уши Фрэнка Герберта) и махая парусом на мачте…

Но вот сюжет первой части достигает неожиданного поворота. По рельсам сюжета паровоз под парусом дотащил “Паломника” со всем его экипажем до планеты. Далее наступает явная развилка. Ранее гладкие и ровные рельсы Жюльверновского сюжета поворачивают куда-то в сторону, совершенно не соответствующую желаниям автора. В сторону. Куда автору хотелось бы ехать – в сторону космической оперы, интриг, дуэлей – тоже ведет какая-то дорога, но уж больно ненадежная. Паровоз ясно объясняет, что по такой дороге он никуда не поедет. У автора есть выбор – или продолжить путь по гладким и ровным рельсам Жюльверновского сюжета используя паровоз – и создать хорошее переложение “пятнадцатилетнего капитана” на ее сюжет. Или все-таки проверить эффективность второго двигателя, паруса, в самостоятельном действии на запутанных и местами скрытых в траве рельсах собственного сюжета – то есть отцепить паровоз (который еще не раз вернется!) и попробовать двигаться по своему пути, используя в качестве двигателя парус – то есть Дика Суну.

Автор выбирает второй путь – и, отцепив паровоз, поднимает на мачте ранее явно не игравший никакой особой двигательной роли парус – то есть Дика Суну. Попутный ветер надувает парус, все радуются. Состав под всеми парусами летит вперед – по рельсам самостоятельного сюжета.

Но вот тут возникает явно непредусмотренное автором. Ветер-то он конечно, попутный, но только вот уж слишком отдает религизионизмами, да и запах у него ладанный какой-то. Сила этого урагана явно не впечатляет – состав еле тащится, не говоря уже о том, что рельсы явно не способствуют высокой скорости. Привыкшему к скорости паровоза читателю скорость парусного состава явно не удовлетворяет. Весь состав движется со скоростью сонной черепахи, отчаянно пытаясь хоть как-то ускорить свое движение. Парус терпит как самостоятельный двигатель полное и бесспорное фиаско.

По этому случаю, автору бы самое время воззвать к пассажирам, которые до этого исключительно ехали в свое удовольствие. Из пассажиров на призыв помочь составу откликается исключительно главный злодей Моро. Впрочем, его помощь тоже не впечатляет – в качестве помощи он залезает на мачту, и начинает усиленно дуть в паруса, вроде бы производя при этом некоторое движение. Правда, непонятно, почему бы этоому персонажу вместо помощи главному герою в движении сюжета попросту не начать двигать его самостоятельно, то есть подталкивать состав сзади – положительного эффекта явно было бы больше. Но Моро утруждаться явно не собирается и вместо этого дует в парус, то есть помогает двигаться Дику Суне. Дик Суна от такой помощи явно не в восторге, но предпринять ничего не может, так как одними его усилиями сюжет вообще не двигается – невозможно понять, движется ли состав.

В результате – состав бодро летит по рельсам со скоростью уже вполне проснувшейся черепахи ко второму тому, Дик Суна в роли паруса ловит насыщенный морализаторством ветер, Моро на мачте дует в парус, придавая ему некоторую дополнительную энергию, остальные пассажиры апплодируют из вагонов – а на горизонте с намного более высокой скоростью несется по рельсам своего сюжет Жюль Верн, отлично понимая, что все равно будет первым!



P.S. Итак, начало есть - дальше буду продолжать!

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Линейный крейсер

---

Линкор

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Новый фанфик по Эскафлону. На этот раз - в основном про Фолкэна.

Выкладываю новый фик по Эскафлону. На этот раз - в главных героях Фолкэн. Действие происходит через несколько дней после событий аниме.



ЧИТАТЬ:

… Боль…

Я чувствую?

Странно… Человек с пробитым сердцем не должен уже ничего чувствовать… даже если в его жилах течет наполовину драконианская кровь… А я чувствую.

Боль возникает где-то около сердца и импульсами расходится во все стороны, пронизывая каждую клетку тела. Импульс за импульсом… Хм, посчитаем частоту … одна, две, три … ровно три секунды между импульсами …

Никогда не думал, что считать так тяжело. Внутри медленно нарастает какое-то спокойное оцепенение … Как я устал …

Что случилось?! Он уходит?! Видите?!»

… Голоса?

!Гейн, перестаньте меня трясти! Я делаю все, что могу! Не мешайте!»

… Странно. Оба голоса мне знакомы. Второй.. не помню. А первый? Как его назвали … Гейн?

Адельфос Гейн, ну конечно. Генерал Золотой Армии Империи.

Я его помню. Я его видел, хоть и не часто …

«Он возвращается !»»

Очень знакомый голос …

… Стройный беловолосый юноша в красном. Рядом еще несколько в синих мундирах. У беловолосого – именно этот голос …

… Как я устал …

Нет, надо отдохнть.

«Да что такое? Опять все не так!»

«А я, что виноват, что у него сердце не на месте? Благодарите Донкирка, что он полудраконид, иначе пройди осколок выше на …»

«Ага, прямо сейчас побегу на спиритическом сеансе духу императора благодарности возно …»

Голоса отдаляются …

Зато я вижу …

Унылая, серая равнина. Серая земля, серое небо … в общем, все серое. Унылый пейзаж. Мрачно. На равнине горит костер. Яркое пятно в окружающей серости. Вокруг костра – шестеро юношей в синих мундирах. Я их видел рядом с беловолосым.

Они смотрят на меня.

- Простите, Стратег, вам сюда нельзя, - смущенно говорит один … с короткими серыми волосами.

- А если я все-таки пройду ? _ говорю я.

- Мы вас не пропустим - твердо говорит другой, с длинными черными волосами.

- Возвращайтесь, - смущенно улыбается третий , самый младший из всех, - Командир будет очень расстроен, если вы уйдете. И мы не позволим вам его расстроить.

- Если понадобится – силой оружия, - хором произносят все, кладя руки на рукояти мечей.

- Возвращайтесь, Стратег, - снова говорит первый, - Нария с Эрией не будут счастливы, если вы придете к ним сейчас.

- И Зонги тоже, - с усмешкой добавляет другой, с темно-коричневыми волосами.

- Возвращайтесь, Стратег, - это снова первый, - Возвращайтесь. А мы будем ждать, когда командир вернет нас!...

…Серая равнина исчезает. Я как разпочти вспомнил как звали тех, с кем я говорил …

- Возвращайся, Фолкэн.

Что ? Этот голос! Я его помню.

Фолкэн – это я. Кто назвал меня по имени?!

Древний седой старик с длинной белой бородой. Стоит передо мной, опираясь на тонкую трость. В руке у него толстая тетрадь в потрепанном переплете.

Это же..

- Император Донкирк?! – шепчу я .

Веки императора медленно поднимаются.

- Возвращайся, Фолкэн, - звучит его голос, - Это все моя ошибка - все, что произошло с тобой, империей и всей Геей. Это моя вина, Фолкэн. Все мои ошибки повлекли за собой трагический последствия. Я думал, что иду к счастью всех людей… и мои безумные игры с судьбой повлекли за собой трагедию. Возвращайся. Я не могу больше приказывать тебе. Только просить. Я совершил слишком много ошибок, чтобы брать на себя ответственность еще за одну душу … Возвращайся, Фолкэн.

Он внезапно поворачивается, и долго смотрит в темноту.

- Что? – внезапно говорит он, - Моя мечта? Значит она не оставила меня? Но где же ты …

Он внезапно начинает медленно исчезать.

- Стой, - кричу я – Я возвращаюсь! Но скажи куда идти?!

Он медленно поворачивает свой взгляд ко мне из-под кустистых бровей.

- Идти? Зачем именно идти?, спрашивает он, - Лети.

И исчезает.

Лететь? Распахиваю крылья. Куда?!

- Брат!

Ослерпительное сияние звезд … и падающая сверху крылатая маленькая фигура. Ван !- Брат! – Ван приземляется рядом со мной, - Брат, летим быстрее! Все ждут тебя – Хитоми, Мерль Ален , Диланду…

- Куда лететь? – смотрю я на него.

- Дай мне руку, - улыбается Ван.

Я протягиваю ему руку. Левую. Наши пальцы встречаются. Соединяются в рукопожатии – крепком, неразрывном.

Мы взлетаем.

- Наконец-то! Он очнулся!

В газа бъет яркий свет, видимый даже сквозь закрытые веки.

- Фолкэн!

Голос Ванна.

Рывком сажусь на постели, открываю глаза.

Зал, заставленный приборами. Яркие лампы под потолком. Тонкий шов на груди.

А вокруг…

Ван, Хитоми, Мерль, Ален, Диланду, Милерна, Драйден, кто-то из молодых колдунов, кажется … нет не помню, Адельвас.

- Он жив, - облегченно выдыхает Колдун, - Как видите все отлично! Все получилось!

- Ур-ра-а!!! – подпрыгивает от счастья Мерль.

И огромный зал взрывается криками радости.

Улыбается Хитоми, плачет от радости Милерна, безумно хохочет Диланду, облегченно вздыхает колдун, даже Ален, Драйден и Адельфас улыбаются.

Но я смотрю на Ванна. Его глаза смотрят в мои.

Он…

«Брат, я все простил!» говорит его взгляд.

И он сжимает своей рукой мою металлическую руку.

---

"Ничего, что не модно, что век – не таков..." - Алькор.

Выкладываю найденную мною в сети песню одного очень хорошего барда. Не знаю, чем, но она у меня ассоциируется с WR.



Ничего, что не модно, что век – не таков,

Но, покуда весь лёд не растаял,

Ты живёшь по законам полярных волков,

Что нигде не сбиваются в стаи.

А волчица с тобою – такая одна,

Что умеет мечтать о полёте,

А над северным морем – такая луна,

Что подобной – нигде не найдёте!

И в полярном сиянии наших зрачков

Светит жёлтое пламя волков.



Что – холодное лето в холодной росе,

Что весна – три мгновения в Марте,

Если осенью стаи полярных гусей

Улетят по изогнутой карте?

Что – людского навета пустой разговор

У камина, сжимая колени?!

Без волков у оленей – то голод, то мор,

А с волками – мужают олени!

И в холодном сиянии наших зрачков

Видят жёлтое пламя волков.



Ночь украсила город осенним дождём,

С облачения стразы снимая.

Мы по тёмному городу – вместе идём,

Фонари за луну принимая!

Ничего, что не модно, что век – не таков,

Что слова – оболочка пустая…

Мы живём по законам полярных волков,

Что нигде не сбиваются в стаю!

И в прозрачном сиянии наших зрачков

Отражается пламя волков.

---

Гильза, очень рад!

Извини, что так долго не отвечал - давно не заглядывал на дневник!

---

Поздравляю с Восьмым Марта!

Поздравляю всех представительниц прекрасного пола, посещающих этот дневник.

И по случаю праздника вывешиваю кое-какой фанарт.

---

Ызарг, рад видеть!

Рад приветствовать тебя в моем дневнике!

---

Karasik, приветствую!

Рад приветствовать новых ПЧ!